Армия как объект военного управления. Стратегическое руководство советскими войсками в великой отечественной войне. Он добавил, что суперкомпьютер нцуо способен прогнозировать развитие вооруженных конфликтов, основываясь на историческом опыте
ИМИНОВ ВЛАДИСЛАВ ТАИРОВИЧ, генерал-лейтенант в отставке, кандидат исторических наук, профессор.
На рубеже XX—XXI веков интерес российской общественности к деятельности высших политических, государственных и военных органов по стратегическому руководству вооружённой борьбой советского народа в годы Великой Отечественной войны заметно возрос. И это не случайно, поскольку созданная в той исключительной тяжёлый для СССР период система управления страной и армией находилась на достаточно высоком уровне, была стройной и хорошо сбалансированной как по вертикали, так и по горизонтали, а главное - эффективной, способной успешно и оперативно решать задачи невероятной сложности. Она явилась одним из существенных факторов, обеспечивших сокрушительный разгром агрессора, сыграла важную роль в достижении общей победы над фашистской Германией и её союзниками.
Высокую оценку деятельности органов стратегического руководства и в целом системы в годы войны, прежде всего во второй её половине, дали в своих воспоминаниях такие выдающиеся полководцы, как Маршалы Советского Союза Г.К.Жуков, А.М.Василевский, К.К.Рокоссовский, И.С.Конев, другие видные советские военачальники, а также ряд зарубежных политических и военных деятелей, в том числе представляющих противоборствовавшую сторону. Впрочем, и сам победный для СССР исход небывалой в истории человечества войны, несмотря на имевшие место в ходе её ведения ошибки и просчёты, более чем красноречиво свидетельствует о превосходстве созданной в годы войны советской системы стратегического руководства над германской, о высочайших организаторских и творческих возможностях входивших в её состав органов, зрелости, профессионализме, ответственности и незаурядных способностях возглавлявших эти органы людей, «рядовых» их сотрудников.
Вместе с тем, начиная со второй половины 1980-х годов, да и в настоящее время, нередко приходится читать и слышать нечто прямо противоположное: в частности, рассуждения некоторых отечественных «исследователей-новопрочтенцев» истории минувшей войны о том, что будто бы всё в ходе её ведения было «не так», события в государстве и на советско-германском фронте развивались чуть ли не стихийно, а страна, народы, её населяющие, одолели грозного и коварного врага не благодаря, а вопреки своему руководству, в силу случайного стечения обстоятельств. Предпринимались попытки, продолжающиеся, кстати, и поныне, доказать, что Вооружённые Силы СССР как не умели воевать, так и не научились за почти четыре года военного лихолетья, «вымостили дорогу на Берлин трупами», что их Верховное Главнокомандование, и в первую очередь Генеральный штаб как его «мозговой центр», едва ли не до конца войны было не на высоте возложенных на него задач, уступая по многим параметрам аналогичным органам стратегического руководства Германии, являлось виновником больших потерь войск Красной Армии и т. д.
Справедливости ради необходимо в то же время отметить, что, конечно же, вина в том, что война началась именно так, а не иначе, лежит во многом на системе органов руководства, прежде всего таких, как Генеральный штаб, который не сумел заранее предугадать характер и размах надвигавшейся войны, и в связи с этим необходимо учесть, что далеко не сразу их организационная структура и деятельность стали в полной мере отвечать масштабам развернувшейся вооружённой борьбы, формам и способам ведения военных действий, особенно в её начале. Наиболее целесообразные и эффективные методы, приёмы и стиль работы высших военно-управленческих органов вырабатывались, проходили становление и совершенствовались постепенно, по мере приобретения опыта в ходе войны, прежде всего в первом её периоде.
И дело здесь в значительной степени заключалось в том, что с нападением гитлеровской Германии сложившаяся в СССР к лету 1941 года общая система стратегического руководства Вооружёнными Силами, приемлемая в основном для мирного времени, оказалась малопригодной в условиях войны. Выяснилось, прежде всего, что в стране отсутствовал единый, наделённый чрезвычайными полномочиями орган государственной власти, который мог бы руководить войной в целом, не было и Главного Командования Вооружённых Сил. Более того, не существовало даже утверждённого Положения об управлении ими в военное время. Всё это требовало незамедлительной реорганизации структуры и перераспределения функций существовавших как военно-политических, так и собственно военных органов стратегического руководства в направлении его максимальной централизации.
В целях сосредоточения всей полноты власти в стране в одном полномочном органе 30 июня 1941 года совместным решением ЦК ВКП(б), Президиума Верховного Совета и СНК СССР был образован Государственный Комитет Обороны (ГКО). Его председателем стал И.В.Сталин. Все постановления ГКО как чрезвычайного высшего органа власти имели силу закона военного времени и подлежали неукоснительному выполнению всеми другими властными и общественными структурами, гражданами СССР. В части, касающейся ведения военных действий, ГКО, исходя из общих политических целей, определял военно-политические задачи Вооружённых Сил, намечал силы и средства, необходимые для их достижения, устанавливал численность и сроки призыва военнообязанных, объёмы производства вооружения, боевой техники и военного имущества, выделял ресурсы для новых формирований родов войск, сроки их поставок и т. д.
На второй день войны, 23 июня 1941 года, постановлением СНК и ЦК ВКП(б) была образована Ставка Главного Командования. 10 июля 1941 года в связи с созданием трёх главных командований стратегических направлений - Северо-Западного, Западного и Юго-Западного - постановлением ГКО Ставка Главного Командования переименовывается в Ставку Верховного Командования, возглавил которую опять же И.В.Сталин. 19 июля 1941 года он был назначен наркомом обороны, а 8 августа - Верховным Главнокомандующим. В тот же день Ставка была преобразована в Ставку Верховного Главнокомандующего.
Ставка ВГК являлась высшим органом стратегического руководства Вооружёнными Силами. Круг решаемых ею задач был чрезвычайно широк: она планировала и осуществляла мероприятия по развитию армии и флота, совершенствованию их организационной структуры; определяла замыслы военных кампаний и операций, ставила задачи фронтам и силам флота, создавала соответствующие группировки для их решения; организовывала взаимодействие между фронтами и отдельными армиями; руководила созданием стратегических резервов, материально-техническим обеспечением войск (сил), партизанским движением и др. На заключительном этапе войны Ставка согласовывала действия войск Красной Армии с войсками союзников.
Основным рабочим органом Ставки ВГК по руководству Вооружёнными Силами был Генеральный штаб РККА. Наряду со Ставкой и Генеральным штабом важную роль в руководстве ими играли и другие органы военного управления. Так, подготовкой стратегических резервов и пополнений для действующей армии занималось созданное в июле 1941 года Главное управление формирования и укомплектования войск Красной Армии (Главупрформ). Выполнением задач, связанных с развитием артиллерии, авиации, бронетанковых, инженерных войск, войск связи, ПВО, ведали соответствующие командующие и начальники, их главные и центральные штабы. Специального органа по руководству Сухопутными войсками не было ни в предвоенные годы, ни во время войны. Наркомат ВМФ руководил развитием флотов и флотилий.
Для централизации работы тыловых служб в августе 1941 года была учреждена должность начальника Тыла Красной Армии с подчинением его Ставке (при начальнике Тыла создано Главное управление тыла). Общее руководство партизанскими силами с мая 1942 года осуществлял Центральный штаб партизанского движения. Следует особо подчеркнуть, что все эти органы военного управления организовывали свою работу в соответствии с указаниями Генерального штаба.
Одним из звеньев общей системы руководства Вооружёнными Силами СССР в годы Великой Отечественной войны являлись промежуточные инстанции, функционировавшие вначале как главные командования стратегических направлений, а с весны 1942 года - в качестве института представителей Ставки ВГК на фронтах. Объективно создание этих звеньев было вызвано стремлением приблизить руководство к войскам, повысить оперативность управления ими и обеспечить координацию действий групп фронтов, решавших одну стратегическую задачу. Характерно, что институт представителей Ставки ВГК, в отличие от главнокомандований направлений, сохранялся до конца 1944 года. Большинство же крупнейших операций 1945 года проводилось под непосредственным руководством Ставки.
Обычно представители Ставки направлялись туда, где по плану ВГК решались главные задачи. В операциях 1943 и 1944 годов представители Ставки осуществляли и прямое руководство фронтами, чем способствовали успешному выполнению её директив, а также распоряжений Генерального штаба, помогали командованию фронтов (армий) принимать рациональные оперативные решения, на месте организовывали взаимодействие между объединениями. Многократно в качестве представителей Ставки работали А.М.Василевский, Н.Н.Воронов, Г.К.Жуков, А.А.Новиков, С.К.Тимошенко и другие.
Перед войной в компетенцию Генерального штаба, являвшегося главным рабочим органом Наркомата обороны, входило решение как оперативных, так и основных административных задач, касающихся состава, численности, структуры, мобилизации Вооружённых Сил, их подготовки, материально-технического обеспечения и т. д. К середине 1941 года он состоял из 8 управлений (оперативного, разведывательного, организационного, мобилизационного, укомплектования и службы войск, военных сообщений, устройства тыла и снабжения, военно-топографического) и 4-х отделов (укрепрайонов, военно-исторического, кадров и общего).
В ходе войны структура Генерального штаба неоднократно подвергалась реорганизации, изменялись его функции. Главной целью этих мероприятий было освобождение Генштаба от решения несвойственных ему задач и сосредоточение усилий на оперативном руководстве объединениями с ярко выраженной при этом специализацией каждого управления и отдела. Надо сказать, что далеко не сразу удалось Генеральному штабу преодолеть имевшее место в предвоенный период предвзятое отношение и некоторое недоверие к себе со стороны высшего военно-политического руководства страны. Потребовались определённое время и огромное напряжение сил всего коллектива Генштаба, прежде чем он сумел выдвинуться на принадлежавшую ему по определению верхнюю ступень иерархической лестницы, на ведущую роль в системе обеспечения руководства Вооружёнными Силами, превратиться в компетентный, работоспособный и высокоэффективный орган, с предложениями которого Ставка вынуждена была считаться.
В немалой степени улучшению деятельности Генштаба РККА способствовало постановление ГКО № 330 от 28 января 1941 года, которое наряду с другими вопросами определило организационную структуру и задачи Генерального штаба на военное время, а также место и роль его начальника в общей системе высшего военного руководства. Ему, в частности, предоставлялось право подписывать вместе с Верховным Главнокомандующим приказы и директивы Ставки или отдавать распоряжения по его указанию. Как заместитель наркома обороны и член Ставки начальник Генерального штаба был уполномочен объединять и координировать деятельность всех структур наркоматов обороны и ВМФ, давать окончательное заключение о соответствии решениям Верховного Главнокомандования намечаемых ими оперативных и организационных мероприятий.
В целях освобождения Генерального штаба от административных задач, не связанных с оперативной деятельностью, из его состава изымалось организационное и мобилизационное направления, управления укомплектования и службы войск, военных сообщений, устройства тыла и снабжения. В Генштабе остались оперативное, разведывательное, военно-топографическое, устройства оперативного тыла и строительства укреплённых районов управления, а также отделы: шифровальный, военно-исторический, кадров и общий. Кроме того, 11 февраля 1942 года для более тесной связи с войсками в Генеральном штабе на правах отдела была сформирована группа офицеров - его представителей в штабах от фронта до дивизии включительно (в июне 1943 г. эта группа была реорганизована в корпус офицеров - представителей Генштаба с подчинением начальнику оперативного управления). Подверглась изменениям и структура самих управлений, прежде всего оперативного - ведущего органа Генерального штаба. Вместо отделов, ведавших ранее соответствующими военными округами, в нём были созданы направления на каждый фронт (группу фронтов) в составе начальника, его заместителя и 5-10 офицеров-операторов. Наряду с этим в управлении по-прежнему продолжали функционировать специальные отделы (авиации, ПВО, связи) и, кроме того, были созданы новые - оперативных перевозок, оргучётный и резервов.
Все перечисленные выше и другие изменения нашли затем отражение в утверждённом 10 августа 1941 года Верховным Главнокомандующим «Положении о Генеральном штабе», в котором помимо этого были определены основные направления дальнейшего совершенствования форм, методов и стиля его работы. Главными требованиями к деятельности Генштаба являлись: высокий профессионализм личного состава, плановость, оперативность, точный расчёт и всесторонняя обоснованность предлагаемых решений и мер.
Произведённые организационная перестройка и конкретизация функциональных обязанностей Генерального штаба позволили ему сосредоточиться на решении главным образом тех вопросов, которые напрямую были связаны с руководством военными действиями. «В результате реорганизации, - отмечал в своих воспоминаниях Маршал Советского Союза Г.К.Жуков, - Генштаб стал более работоспособным, оперативным органом и смог гораздо результативнее выполнять возложенные на него задачи».
Задачи Генерального штаба были многообразны, сложны и ответственны. На него возлагались: сбор, обработка и оценка информации об обстановке на фронтах и в тылу; выработка на основе этого предложений для Ставки ВГК относительно замыслов военных кампаний и операций групп фронтов (нередко и фронтовых операций), их планирование в соответствии с принятыми Верховным Главнокомандующим решениями; разработка приказов, директив Ставки и других оперативных документов, доведение их до войск и контроль за исполнением, а также за разработкой операций во фронтах; создание группировок сил и средств для проведения операций, организация взаимодействия между объединениями и соединениями родов войск; организация оперативно-стратегических перевозок, руководство деятельностью всех видов разведки, анализ её данных и информирование членов Ставки, штабов и войск; решение проблем ПВО важных административно-политических центров и промышленных районов страны; организация и устройство оперативного тыла действующей армии; руководство строительством укрепрайонов, работой военно-топографической службы и снабжением действующей армии картами; организация шифровальной службы и обеспечение скрытого управления войсками (силами). В сферу деятельности Генштаба входили также: оперативная подготовка командования, штабов, служб и органов тыла; разработка положений, наставлений, руководств по штабной службе; издание описаний ТВД; сбор и обобщение материалов по изучению опыта войны и внедрение его в боевую практику и др.
Одной из ответственных задач Генштаба на завершающих этапах войны была также подготовка предложений, докладов и материалов по военным вопросам, обсуждавшимся на правительственных встречах и международных конференциях стран антигитлеровской коалиции. Через его структуры осуществлялась связь со штабами вооружённых сил союзников с целью согласования усилий по окончательному разгрому противостоящего противника - фашистской Германии.
В годы войны Генеральный штаб приобрёл огромный опыт деятельности в различных условиях. По мере его накопления под воздействием развития событий на фронтах, изменения характера вооружённой борьбы повышались квалификация сотрудников, совершенствовались порядок, стиль и методы работы как в целом Генштаба, так и отдельных его структурных подразделений. Значительную роль в этом сыграли возглавлявшие в ходе войны Генеральный штаб Маршал Советского Союза Б.М.Шапошников (июль 1941 г. - май 1942 г.); генерал-полковник, с 18 января 1943 года генерал армии, с 16 февраля 1943 года Маршал Советского Союза А.М.Василевский (май 1942 г. - февраль 1945 г.); генерал армии А.И.Антонов (с февраля 1945 г.), другие ответственные работники. Результаты данного процесса всё в большей степени позитивно сказывались на ходе вооружённой борьбы.
Всего за время Великой Отечественной войны Вооружённые Силы СССР провели, как известно, восемь кампаний, из которых две - летне-осенние 1941 и 1942 годов - были оборонительными и шесть наступательными, в зависимости от того, какой вид военных действий являлся основным в данной военной кампании. При этом в ходе оборонительных кампаний советские войска проводили и наступательные операции на отдельных направлениях, равно как и в рамках большинства наступательных кампаний применялась оборона.
Постепенно в ходе войны был выработан определённый, достаточно стройный и эффективный порядок планирования военных кампаний.
Генеральный штаб, исходя из военно-политической цели и задач вооружённой борьбы, которые на каждом отрезке времени определялись политикой (политическим руководством), и в соответствии со складывающейся стратегической обстановкой на всём советско-германском фронте за 2-3 месяца до начала кампании разрабатывал предложения и производил предварительные расчёты для Ставки ВГК относительно её общего стратегического замысла, а также материально-технического обеспечения войск, подготовки необходимого количества стратегических резервов и их использования и по многим другим вопросам. Подготовленные предложения с необходимыми обоснованиями докладывались начальником Генштаба на совещаниях в Ставке с участием членов ГКО. При этом детально разрабатывались только планы начальных (исходных) операций. Последующие же - намечались в общих чертах, но они, как правило, заранее обеспечивались людскими и материальными ресурсами, определённая часть которых поступала ещё при подготовке кампании, а большая - в ходе неё. Планировались такие операции уже в процессе военных действий в зависимости от результатов исходных операций. Связано это было во многом с тем, что в рамках военных кампаний обстановка обычно быстро менялась, линия фронта перемещалась в ту или иную сторону, изменялась группировка сил, возникали новые, не предусмотренные планом задачи, менялись и способы ведения военных действий. Всё это вынуждало Генеральный штаб вносить серьёзные коррективы в замыслы и планы кампаний, создавать дополнительно группировки сил и средств для проведения новых операций. Вот почему большинство кампаний в минувшую войну подразделялись на периоды.
Особое место в ходе вооружённой борьбы занимали оборонительные кампании. В них ведение стратегической обороны Вооружёнными Силами СССР заранее не планировалось, поскольку переход к ней в обоих случаях был вынужденным. В этих условиях сложившиеся обстоятельства позволяли Ставке определить лишь общую цель и способ действий войск: в упорных оборонительных сражениях в сочетании с проведением на ряде направлений частных наступательных операций и нанесением контрударов измотать, обескровить противника, остановить его продвижение и создать условия для перехода в контрнаступление. Для достижения этой цели было практически невозможно наметить какие-либо определённые рамки по времени и территории, так как стратегическая инициатива находилась в руках немецкого командования, а на ход и результаты оборонительных действий оказывало влияние большое количество факторов, трудно поддающихся учёту.
Тем не менее сказанное вовсе не означает, что вооружённая борьба в оборонительных кампаниях осуществлялась стихийно, без направляющего и координирующего влияния на её ход Верховного Главнокомандования. Чтобы остановить и обескровить в конечном итоге мощные ударные группировки вермахта, Ставке, Генеральному штабу пришлось в ходе летне-осенней кампании 1941 года пересмотреть многие теоретические положения и взгляды, в частности на формы ведения военных действий, вырабатывать и внедрять в практику новые. Так, на основе анализа оборонительных сражений в начальном периоде войны Генштаб пришёл к выводу, что в условиях большого пространственного размаха вооружённой борьбы, её динамичности и напряжённости, применения огромного количества войск и новейшей военной техники, резкого возрастания потерь и ослабления вследствие этого боевого и численного состава объединений и соединений усилий одного фронта для решения задач на том или ином стратегическом направлении недостаточно и что оборонительные операции на каждом из них необходимо вести силами и средствами нескольких (группы) взаимодействующих фронтов с широким привлечением авиации дальнего действия, а на приморском направлении и сил флота.
С началом осуществления такого рода операций (где-то с середины июля 1941 г.) размах наступления вермахта стал постепенно уменьшаться, а натиск его группировок ослабевать, и немецкое командование вынуждено было вносить известные коррективы в первоначально разработанные планы. Всё это давало возможность советским войскам задерживать продвижение противника, наносить ему ощутимые потери, подготавливая тем самым необходимые условия для перехода в контрнаступление. Однако для создания таких условий Ставке, Генеральному штабу пришлось провести летом и осенью 1941 года на каждом стратегическом направлении по несколько последовательных по глубине оборонительных операций. Их одновременная организация, а также управление Вооружёнными Силами в обстановке ожесточённых сражений, сопровождавшихся в большинстве случаев глубоким отходом советских войск, потребовали от Генерального штаба колоссального напряжения сил, ума и воли, величайшей оперативности и слаженности в работе. И надо признать, что в конечном итоге он с этими не имевшими в прошлом аналога проблемами в целом справился.
На характер планирования военных действий в наступательных кампаниях оказывали влияние различные преследовавшиеся в них военно-политические цели, конкретно складывавшаяся на советско-германском фронте стратегическая обстановка, разное соотношение сил и средств в те или иные периоды войны и другие факторы. Кампании, связанные с борьбой за захват стратегической инициативы (зимние 1941/42 и 1942/43 гг.), начинались с контрнаступления на решающих направлениях (московском - в начале декабря 1941 г. и сталинградском - в ноябре 1942 г.). В последующем, по мере выявления результатов контрнаступления, Генеральным штабом в соответствии с решениями Ставки планировались и организовывались новые наступательные операции, но уже на более широком фронте и на значительную глубину (общее наступление). Не удавалось при этом избежать и крупных просчётов, что наиболее показательно для второго этапа зимней кампании 1941/42 года.
В дальнейшем, с возрастанием экономических возможностей страны, боевой мощи Вооружённых Сил, накоплением опыта, планирование наступательных кампаний со стороны Ставки ВГК и Генерального штаба становится всё более искусным. В нём уже отчётливо проявляются элементы глубокого предвидения развития обстановки, настойчивое стремление навязать противнику свою волю там, где это выгодно советской стороне, не давать врагу передышки после нанесённых ему поражений, сосредоточивать основные усилия на решении главных задач посредством нанесения нескольких одновременных и последовательных ударов.
Всё это имело место уже при подготовке и проведении зимней кампании 1942/43 года, важнейшими военно-политическими событиями которой явились разгром немецких войск и их союзников под Сталинградом, на Верхнем и Среднем Дону, на Северном Кавказе, прорыв блокады Ленинграда и другие, но особенно ярко творческий подход к решению неотложных задач вооружённой борьбы был продемонстрирован при планировании летне-осенней кампании 1943 года. Эта кампания, в целом наступательная, началась с проведения не вынужденной, как это было ранее, а преднамеренной, всесторонне подготовленной оборонительной операции двух фронтов в районе Курского выступа, в ходе которой советские войска в кратчайшие сроки отразили мощное наступление противника по плану «Цитадель», а затем, перейдя в контрнаступление, что также было заранее предусмотрено замыслом Верховного Главнокомандования, довершили его разгром на орловском и белгородско-харьковском направлениях. В последующем Красная Армия перешла в общее стратегическое наступление на фронте от Великих Лук до Чёрного моря.
В кампаниях 1944 и 1945 годов Генеральный штаб, опираясь на приобретённый опыт, продемонстрировал высочайший уровень мастерства в решении проблем планирования стратегического наступления путём последовательного (по фронту и по глубине) и одновременного проведения целого ряда операций групп фронтов, связанных единством замысла и охватывавших большую часть, а то и весь советско-германский фронт. При этом оперативная часть планов кампаний отрабатывалась на картах. В других планирующих документах Генштаба находили отражение все вопросы, связанные с обеспечением фронтов резервами, вооружением, транспортом, материальными средствами.
Перед началом летне-осенней кампании 1944 года Ставка ВГК и Генеральный штаб создали четыре стратегических ударных группировки (в Южной Карелии и на Карельском перешейке, в Белоруссии, западных районах Украины и в Молдавии), которые поочерёдно, без значительных временных пауз переходили в наступление на заданных Ставкой ВГК направлениях, вынуждая противника в срочном порядке перебрасывать имевшиеся силы и средства с одного участка советско-германского фронта на другой.
В той же кампании Генеральный штаб, Ставка ВГК показали, что способны успешно спланировать и осуществить не только последовательные по фронту, но и по глубине операции. Так, в ходе наступления на Балканах советские войска в течение четырёх месяцев на глубину 1100 км последовательно, одну за другой, практически без пауз провели Ясско-Кишинёвскую, Белградскую и Будапештскую (завершились 13 февраля 1945 г.) наступательные операции групп фронтов и Дебреценскую фронтовую операцию. При этом планирование и подготовка каждой последующей из этих операций осуществлялась в ходе предыдущей. При таком способе ведения наступления противник не успевал в полной мере восстанавливать свой фронт обороны на стратегическом направлении.
В кампании 1945 года в Европе Генеральный штаб, выполняя поставленную Ставкой ВГК перед Красной Армией задачу завершить разгром вооружённых сил фашистской Германии, спланировал стратегическое наступление путём одновременного проведения операций, что позволило сковать боевыми действиями практически все силы противника, лишить его возможности маневрировать ими вдоль советско-германского фронта. Этому способствовали как возросшее к концу войны экономическое могущество СССР, сокращение протяжённости линии фронта, так и значительное общее превосходство советских войск, вследствие чего появилась возможность создать несколько мощных ударных группировок и практически одновременно развернуть наступление от Балтийского моря до Дуная с нанесением главного удара на варшавско-берлинском направлении.
При подготовке этой кампании исходные её операции планировались детально и в полном объёме, дальнейшие же задачи войск определялись, как и ранее, лишь в общем виде, а само планирование последующих операций осуществлялось в ходе стратегического наступления, исходя из конкретно складывающейся обстановки.
Замысел начального этапа кампании доводился в части, их касающейся, до командующих фронтами, которые готовили свои предложения по участию подчинённых войск в решении поставленных задач и представляли их в Генеральный штаб, где эти соображения рассматривались, увязывались между собой и приводились в соответствие с общим планом кампании.
На основе принятых Ставкой решений Генштаб совместно с центральными управлениями Наркомата обороны, штабами родов войск, штабом Тыла Красной Армии разрабатывали для каждого фронта в отдельности оперативные директивы и директивы по тылу, а также различные указания, связанные с подготовкой операций. В соответствии с ними во фронтах разрабатывались планы фронтовых операций, которые утверждались затем Ставкой.
Вообще, надо сказать, в Генеральном штабе за годы войны постепенно была выработана вполне определённая, достаточно эффективная, многократно проверенная и оправдавшая себя на практике система планирования операций, характеризовавшаяся более детальной, чем в кампаниях, проработкой всех связанных с этим вопросов. В данной области деятельности Генштаб, Ставка накопили поистине уникальный опыт.
Важным направлением деятельности Генерального штаба было обеспечение непосредственного руководства объединениями вооружённых сил в ходе военных действий, что находило выражение прежде всего в практической организации на высоком профессиональном уровне выполнения принятых Ставкой решений, поддержании выгодного соотношения сил на решающих участках советско-германского фронта, своевременном ориентировании командующих фронтами и флотами на дальнейшие действия, гибком реагировании на все изменения обстановки, в создании и целеустремлённом, рациональном использовании стратегических резервов и во многом другом.
Генеральным штабом успешно решались и такие проблемы, как достижение тесного взаимодействия группировок войск, соединений и частей родов войск; ведение эффективной разведки, совершенствование системы управления и связи во всех звеньях, проведение мероприятий оперативной маскировки и др. Постоянно в поле его внимания находились также вопросы совершенствования организационно-штатной структуры войск, организации оперативной подготовки командования и штабов к выполнению задач в конкретной обстановке на ТВД.
Всё это способствовало достижению превосходства войск Красной Армии над вермахтом. События Великой Отечественной войны свидетельствуют, что Ставка ВГК, Генеральный штаб в ходе её ведения не раз демонстрировали блестящие образцы умелого, гибкого планирования и руководства вооружённой борьбой, особенно в период наступательных действий, против сильного и искушённого противника.
Проблема государственного управления военной сферой всегда была актуальной для нашего Отечества, и ее решение являлось одним из наиболее приоритетных на протяжении всей истории государства Российского.
Система военного управления Российского государства
Задолго до образования Древнерусского государства у славян сложилась форма управления в виде народного собрания — веча, на котором выбирался военачальник, определялись направления и маршруты походов, численность и состав войска.
С развитием феодальных отношений выделяется родоплеменная знать, объединявшаяся вокруг князей — военачальников с наследственной властью. Во главе первого Древнерусского государства встал князь, опиравшийся на дружину, которая на Руси была не только военной силой, но и принимала активное участие в управлении страной. При князьях для решения военных вопросов создавались «советы». Важное место в государственной иерархии занимали воеводы - предводители княжеских полков в военное время и наместники князя в подвластных ему городах в мирное время.
В ходе объединения русских земель вокруг Москвы совершенствовалась и военная организация Московского княжества.
Достаточно стройная система военного управления сложилась в ходе реформ Ивана IV Грозного. Общее руководство всеми вооруженными силами государства осуществлял царь, опираясь на Боярскую думу. Непосредственное руководство строительством и подготовкой вооруженных сил сосредоточилось в приказах (Стрелецком, Оружейном, Бронном, Пушкарском, Ямском и др.). Высшим органом военного управления с 1535 г. являлся Разрядный приказ - родоначальник созданного в будущем Военного министерства. Он ведал всеми ратными людьми государства, вел учет поместного войска, распределял его по полкам, осуществлял смотры и сбор войска, по указанию царя назначал главного воеводу и воевод полков, доводил до них план военных действий.
С образованием в XVII в. полков «нового строя» произошли изменения и в системе высшего военного управления. Появилась военно-территориальная система, а с ней и соответствующие органы управления - разряды.
Начало XVIII в. в России ознаменовалось крупномасштабными реформами. Завершение преобразования постоянного войска в регулярную армию потребовало создания единой централизованной системы военного управления. Были созданы 12 коллегий, в том числе Военная и Адмиралтейств-коллегия. Военная коллегия занималась всеми военными делами государства, определяла штаты полков, вела учет командного состава и представляла к присвоению офицерских чинов. Флотскими делами управляла Адмиралтейств-коллегия. Именно эти органы военного управления стали прообразом Военного министерства. Первым президентом Военной коллегии был назначен ближайший соратник Петра I генерал-фельдмаршал А.Д. Меншиков. Адмиралтейств-коллегию возглавил еще один сподвижник царя — генерал-адмирал Ф.М. Апраксин.
Благодаря активности Петра I и постоянному контролю за работой коллегий в первые годы они были довольно эффективны. Но после его смерти коллегии стали превращаться в бюрократические инстанции, часто тормозившие принятие необходимых военно-управленческих решений. Президенты коллегий постепенно утрачивали власть, а при дворе стали возникать новые органы управления (советы, комитеты и т.д.).
Недостаточная оперативность в решении вопросов управления вооруженными силами привела к созданию с восшествием на престол в 1762 г. Екатерины II специальной воинской комиссии с целью пересмотра всех существовавших штатов войск, преобразования военных учреждений и усовершенствования организационных основ русской армии. В 1763 г. по предложению этой комиссии был учрежден Генеральный штаб, руководство которым возглавил вице-президент Военной коллегии генерал-аншеф граф З.Г. Чернышев. По Положению 1772 г., представленном императрице генерал-майором Ф.В. Бауром, на Генеральный штаб были возложены задачи подготовки данных для боевой деятельности войск, изучения местности, организации движения и размещения войск, составления топографических карт для военных потребностей, военно-исторического журнала боевых действий. В 1774 г. Генеральный штаб был переименован в Департамент Генерального штаба, а в 1796 г. по указу Павла I упразднен. Вместо него создается Свита Его Императорского Величества по квартирмейстерской части, подчиненная непосредственно царю.
В XIX век Россия вступала как одно из наиболее могущественных и влиятельных государств Европы. В немалой степени этому способствовала отлаженная военная организация. Вместе с тем численный рост вооруженных сил России, усложнение организации войск требовали более гибкого и оперативного управления ими. В ходе реформы системы государственного управления 8 (20) сентября 1802 г. в России создаются 8 министерств, в том числе Министерство военных сухопутных сил (с 1808 г. - Военное министерство). Оно объединило под своим началом все отрасли военного управления. Первым министром военных сухопутных сил России стал генерал от инфантерии , который подчинялся лично императору Александру I.
Сергей Кузьмич Вязмитинов был не только военным руководителем, но и политическим деятелем государственного масштаба. Уйдя в отставку, он являлся членом Государственного совета, министром полиции, управляющим Санкт-Петербургом, затем руководил Комитетом министров.
Исполнительным органом Военного министерства по-прежнему продолжала оставаться Военная коллегия. В 1812 г. она была окончательно упразднена, а при министерстве учреждены Совет, общая и канцелярии, 7 департаментов (инспекторский, артиллерийский, инженерный, провиантский, медицинский, комиссарский, аудиторский). В составе министерства также были созданы Военно-ученый комитет и Военно-топографическое депо.
В 1802 г. наряду с Министерством военных сухопутных сил было учреждено и Министерство морских сил (с 1815 г. — Морское министерство).
Создание Военного и Морского министерств явилось важнейшим этапным событием в истории реформирования системы центрального военного управления страны. На ключевые посты в Военном и Морском министерствах были назначены наиболее подготовленные, опытные, прекрасно зарекомендовавшие себя на военной службе люди. Они внесли значительный вклад в создание передовой на то время военной организации государства, доказавшей свою прочность в ходе Отечественной войны 1812 г. Разгром наполеоновской армии предопределил на целых полвека ведущую роль России в Европе.
В декабре 1815 г. управление военным ведомством было разделено на две части. В ведение начальника вновь созданного Главного штаба перешли все вопросы управления войсками, а возглавлявший Военное министерство военный министр руководил хозяйственной деятельностью и не имел в отличие от начальника Главного штаба права непосредственного доклада императору. «Раздвоение» системы центрального военного управления вносило изрядную путаницу и затрудняло решение многих вопросов по руководству вооруженными силами. Главный штаб Его Императорского Величества как таковой в прежнем виде был упразднен только в 1832 г. (название сохранено), а вскоре вошел в состав Военного министерства, получил новые функции и организационную структуру. Единство высшего военного управления было восстановлено, и оно сосредоточилось в руках военного министра (им в 1832 г. стал генерал от кавалерии и генерал-адъютант граф , бывший с 1827 г. его управляющим).
Во многом благодаря усилиям А.И. Чернышева на смену кремневого оружия в армию пришло ударное, совершенствовались артиллерийские орудия, создавалась горная артиллерия. Была проведена работа по военно-статистическому описанию губерний, основаны 8 кадетских корпусов. Еще находясь на военной службе, генерал от кавалерии и генерал-адъютант граф А.И. Чернышев назначается председателем Государственного совета.
К середине XIX в. постоянно нараставшая крайняя централизация военного управления, строгая регламентация деятельности его низших звеньев, численный рост управленческого аппарата значительно осложнили систему управления войсками, переставшую соответствовать требованиям времени. Проблемы и недостатки, имевшиеся в русской армии, с особой остротой обнажились в ходе Крымской (Восточной) войны 1853—1856 гг. Поражение в Крымской войне выдвигало в качестве первоочередной задачи модернизацию армии. Инициатором и организатором остро назревших преобразований в военной области выступило Военное министерство во главе с .
Одним из важнейших звеньев реформ стало введение в России военно-окружной системы. В 1864 г. согласно «Положению о военных округах» вся территория страны была поделена на 15 военных округов. Военно-окружные управления представляли собой военные министерства в миниатюре, сочетавшие военно-административное руководство и войсковое управление.
Процесс реорганизации центрального военного управления длился с 1862 по 1868 г. 1 января 1869 г. был завершен с выходом «Положения о Военном министерстве». Права военного министра в соответствии с ним были значительно расширены. Возросло значение Военного совета. Пять его главных комитетов решали вопросы устройства армии, ее внутреннего управления, снаряжения, вооружения, подготовки офицерских кадров, законодательных актов. Департаменты Военного министерства были преобразованы в главные управления (их стало 7) с предоставлением их начальникам больших административных прав.
В 1863 г. Департамент Генерального штаба (так он стал называться с 1832 г.) преобразован в Главное управление Генерального штаба, превращавшееся в орган, охватывавший все основные вопросы руководства вооруженными силами в мирное и военное время. В 1865 г. Главное управление Генштаба и Инспекторский департамент были объединены в Главный штаб, ставший одним из управлений Военного министерства. При Главном штабе находились Военно-ученый комитет, Николаевская академия Генерального штаба, редакции газеты «Русский инвалид» и журнала «Военный сборник». Аппарат Военного министерства сократился на тысячу человек, а объем входящих и исходящих документов — в 2 раза.
1 января 1874 г. в России был утвержден Закон о всеобщей воинской повинности, что позволило создать массовую современную армию и иметь обученные резервы.
Победа русской армии над Турцией в войне 1877-1878 гг. подтвердила правильность курса реформ, проведенных в армии под руководством Д.А. Милютина. В 1898 г. ему было присвоено звание генерал-фельдмаршал.
Усиление внимания к вооруженным силам России в годы правления Александра II привело к качественному улучшению системы военного управления, значительному повышению уровня управленческой деятельности руководящих кадров, профессионализма командиров и начальников всех степеней.
Однако в конце XIX — начале XX вв. система военного управления стала постепенно отставать от требований современной войны, обрастая громоздким штатом со многими, в том числе и несвойственными функциями. После поражения в Русско-японской войне 1904-1905 гг., вскрывшей недостатки военного управленческого аппарата, в котором общество видело «корень всех наших бед и неудач», в 1905-1912 гг. были проведены военные реформы, в значительной степени подготовившие армию и флот к мировой войне и восстановившие их репутацию.
Для объединения деятельности сухопутного и морского ведомств и организации взаимодействия между ними и другими министерствами в июне 1905 г. создается Совет государственной обороны (СГО). В его состав вошли военный и морской министры, начальники Главного штаба и Главного морского штаба, генерал-инспекторы всех родов войск (оружия) и ряд командующих войсками военных округов. Под наблюдением СГО была разработана программа восстановления боеспособности вооруженных сил.
Для обновления и омоложения старшего командного состава при Совете в 1906 г. создается Высшая аттестационная комиссия, которая в обязательном порядке рассматривала всех кандидатов для назначения на руководящие должности от командира бригады и выше.
Введение в середине 1905 г. в состав СГО должностей генерал-инспекторов родов войск (оружия) не принесло практической пользы армии. Ими были либо великие князья, либо их приближенные. Они вмешивались в решения командиров всех степеней, зачастую не считаясь с их мнением и не согласовывая свои действия с Военным министерством.
В том же году Главное управление Генерального штаба выводится из состава Военного министерства. Вновь учреждается должность начальника Генерального штаба, подчинявшегося непосредственно императору Николаю II. Военное ведомство вновь оказалось расчлененным. Министр со своим аппаратом занимался административно-хозяйственными вопросами, а Главное управление Генерального штаба — подготовкой страны к войне в стратегическом отношении. Создалось многовластие, еще больше дезорганизовавшее и без того расстроенную после проигранной войны армию. Вновь стала очевидной необходимость кардинальных мер по реформированию военной организации государства.
Совет государственной обороны из-за острых разногласий с царем по вопросам дальнейшего военного строительства и последовавшей в 1908 г. отставки его руководителя утратил свое значение, а через год был упразднен. После этого власть военного министра значительно усилилась. Он стал руководить Высшей аттестационной комиссией, генерал-инспекторами. В конце 1908 г. в состав Военного министерства было возвращено и Главное управление Генштаба, начальник Генерального штаба перешел в подчинение министру и превратился в его ближайшего помощника по военно-оперативным вопросам. Таким образом, единство центрального военного управления было вновь восстановлено.
Под непосредственным руководством Военного министерства была введена новая организационно-штатная структура войск, проведена в определенной степени техническая модернизация армии, создан новый род войск — авиация, удалось добиться и некоторого сокращения расходов на оборону. Вместе с тем недооценка роли отечественной оборонной промышленности привела к тому, что довольно значительные поставки оружия, боевой техники и боеприпасов осуществлялись в армию из-за рубежа. Это явилось одной из причин неподготовленности России к Первой мировой войне.
С началом Первой мировой войны руководство действующей армией перешло к Ставке Верховного главнокомандующего и его штабу, Военное министерство занималось обеспечением нужд и потребностей фронта, начиная от снабжения продовольствием и кончая формированием новых частей и соединений.
Реорганизация органов военного управления активно проводилась и в ходе Первой мировой войны. В 1916 г. в Военном министерстве было образовано управление военно-воздушного флота, в 1917 г. — управление по заграничному снабжению. С 1915 г. для контроля за снабжением армии и флота и координации усилий различных ведомств было создано Особое совещание по обороне.
Неудачи русской армии на фронтах Первой мировой войны, революционные события, назревавшие в стране, привели к тому, что за три года, с июля 1915-го по октябрь 1917 г., у руля военного ведомства сменилось шесть руководителей.
Военное ведомство Советского государства
В результате Октябрьской революции к концу 1917 г. старая русская армия прекратила свое существование. Создание новой армии явилось для большевиков, пришедших к власти, первой и наиглавнейшей задачей. Этого требовала внешняя и внутренняя политическая обстановка в стране. Сохранить советскую власть и остановить международную интервенцию добровольческие красногвардейские отряды были не в состоянии. Как показали первые месяцы Гражданской войны, не давало положительных результатов и «всеобщее вооружение народа». В связи с упразднением старых звеньев центрального военного управления необходимо было создавать совершенно новую систему руководства армией и флотом. В этих условиях ощущалась острая нехватка командных кадров, сказывалось отсутствие в руководстве страны опыта военного строительства.
Управление создаваемыми вооруженными силами налаживалось постепенно, зачастую стихийно, отличалось многоступенчатостью, часто менялись названия и функции руководящих органов. В конце ноября 1917 г. был образован Наркомат по военным делам во главе с Коллегией (его предшественником являлся Комитет по военным и морским делам, затем Совет народных комиссаров (СНК) по военным и морским делам). Уже в феврале 1918 г. он был разделен на два наркомата — по военным и по морским делам. К этому времени существовавшие ранее Военное и Морское министерства были расформированы.
Общее руководство обороной страны и Вооруженными силами Республики с ноября 1918 г. осуществлял Совет Рабочей и Крестьянской обороны (с 1923 г. - Совет Труда и Обороны), созданный по аналогии с Советом государственной обороны 1905-1909 гг., который через Реввоенсовет (РВС) объединял деятельность двух наркоматов: по военным и по морским делам, разрабатывал и проводил в жизнь планы обороны страны, руководил строительством армии и флота и военными действиями через Главкома ВС, РВС фронтов и армий.
Частая смена высших военных руководителей была характерна для периода формирования органов военного управления новой армии. Полевой штаб РВС Республики разрабатывал стратегические планы, осуществлял сбор и обработку разведывательной информации и обеспечивал управление войсками. После упразднения в мае 1918 г. Генерального штаба старой русской армии был создан Всероссийский Главный штаб, который занимался организацией, мобилизацией, комплектованием и пополнением армии, подготовкой командных кадров.
Структура управления вооруженными силами в этот период отличалась громоздкостью и неповоротливостью. Многие органы дублировали друг друга, а численность аппарата достигла 11 тыс. сотрудников и 9 тыс. человек обслуживающего персонала, тогда как в Военном министерстве Императорской армии в 1914 г. работало всего около 3,5 тыс. человек.
Вместе с тем новые органы военного управления сыграли значительную роль в победе советской власти и укреплении рабоче-крестьянского государства.
После окончания Гражданской войны и образования Союза ССР существовавшие раздельно наркоматы в июле 1923 г. были объединены в общесоюзный Наркомат по военным и морским делам. Нарком являлся одновременно председателем Реввоенсовета СССР. В ноябре было утверждено первое Положение о Наркомате, определившее его функции, задачи и организационную структуру.
Первым народным комиссаром по военным делам в советском правительстве стал . С 1918 по 1925 г. во главе военного ведомства находился . Несмотря на отсутствие военного образования, обладая высокими организаторскими способностями, он достаточно быстро навел порядок в войсках и заложил основы для проведения военных реформ, продолженных при его преемнике .
В ходе военных реформ 1920-х гг. центральный аппарат управления Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) подвергался неоднократной реорганизации. Централизация управления привела к слиянию в 1921 г. Всероссийского Главного штаба и Полевого штаба в Штаб РККА. Он являлся исполнительным органом РВС Республики и подчинялся Главкому, а через него — наркому по военным и морским делам. В составе штаба в 2 раза было сокращено число отделов и управлений, упорядочена их работа и уточнены функции.
Руководивший комиссией по подготовке и проведению военной реформы М.В. Фрунзе подчеркивал, что «этот оперативный штаб должен стать не только мозгом Красной Армии, - он должен стать военным мозгом для всего нашего Советского государства».
Под непосредственным руководством и при личном участии наркома М.В. Фрунзе создавались военно-научные общества, журналы «Военная наука и революция», «Красная Армия», «Война и революция», менялись стиль и методы работы центрального аппарата, прекратилась кадровая чехарда, была ликвидирована достигшая небывалых размеров система отчетности нижестоящих органов военного управления перед вышестоящими, сделаны первые шаги по техническому перевооружению армии.
Однако, начиная со второй половины 1920-х гг., на командный состав армии и флота обрушилась волна репрессий. Поиск классовых врагов, скрытых вредителей, японско-немецких шпионов и диверсантов, троцкистско-зиновьевских предателей нанес непоправимый вред всей системе высшего военного управления СССР.
Дальнейшее развитие системы военного управления осуществлялось в преддверии новой мировой войны, в условиях строительства массовой армии и введения всеобщей воинской обязанности.
Был упразднен существовавший со времен Гражданской войны Совет Труда и Обороны, вместо которого при СНК СССР образован Комитет по военным и морским делам - коллегиальный орган, объединявший и координировавший деятельность по укреплению обороны страны, строительству вооруженных сил.
В 1934 г. был упразднен РВС СССР, а Наркомат по военным и морским делам был преобразован в Наркомат обороны (НКО) СССР, при котором создан Военный совет совещательного характера. С 1938 г. начал действовать Главный военный совет РККА, к которому в 1940 г. перешли роль и функции Военного совета. Он рассматривал основные вопросы строительства и организации Сухопутных войск и Военно-воздушных сил, устройства и обучения личного состава, разработки новых образцов вооружения и техники. В 1937 г. был создан самостоятельный Наркомат ВМФ.
Важное значение имело преобразование в 1935 г. Штаба РККА в Генеральный штаб в составе Наркомата обороны, повысившее эффективность работы всего центрального аппарата. При Наркомате обороны были образованы инспекции пехоты, кавалерии, артиллерии, ВВС, автобронетанковых войск, войск связи и инженерных войск. Создавались новые органы: управление военно-технического снабжения, управление начальника снабжений РККА (Главное интендантское управление).
По мере развертывания родов войск и усложнения решаемых ими задач их управления укрупнялись и реорганизовывались в главные, были сформированы управления военного строительства Красной Армии и воздушно-десантных войск. Для осуществления мероприятий, связанных с подготовкой допризывных и призывных контингентов, проведением очередных призывов, учетом и обучением военнообязанных запаса, НКО СССР имел в союзных и автономных республиках, областях, городах и районах органы местного военного управления (военные комиссариаты), подчиненные военным советам округов. При СНК союзных республик продолжали оставаться уполномоченные НКО СССР.
Принятые меры способствовали совершенствованию управления Вооруженными Силами. Под руководством наркома обороны была проведена значительная работа по строительству Вооруженных Сил, их техническому перевооружению, подготовке кадров, обучению и воспитанию войск. Однако непрерывные кадровые изменения в условиях репрессий командно-начальствующего состава нанесли значительный урон, в первую очередь звену высшего и старшего военного руководства.
Наиболее существенные вопросы перестройки органов военного руководства решались уже в ходе Великой Отечественной войны и очень дорогой ценой. «Война — самая суровая проверка умения управлять войсками», — подчеркивал в своих воспоминаниях маршал . Эту проверку предстояло выдержать.
С началом Великой Отечественной войны система военного руководства срочно приспосабливалась к новым условиям. Решением Политбюро ЦК ВКП(б) 23 июня 1941 г. была создана Ставка Главного Командования, с 10 июля — Ставка Верховного Командования, а с 8 августа - Ставка Верховного Главнокомандования (ВГК), которая подчинялась Государственному Комитету Обороны (ГКО) СССР. Председателем ГКО, наркомом обороны (с 19 июля 1941 г.) и Верховным Главнокомандующим ВС СССР (с 8 августа 1941 г.) стал .
Основным рабочим органом Ставки по стратегическому планированию и руководству армией и флотом стал Генеральный штаб. На Генеральный штаб возлагались задачи по сбору и анализу данных об обстановке на фронтах, подготовке выводов и предложений Ставке ВГК, разработке планов кампаний и стратегических операций, организации стратегического взаимодействия видов ВС и фронтов, доведению до войск решений, приказов и директив Верховного Главнокомандующего, контролю их выполнения, руководству военной разведкой, организации оперативных перевозок войск, контролю за формированием и направлением на фронт резервов.
В войска для оказания помощи штабам объединений и соединений (до дивизии включительно) и обеспечения центра объективной информацией направлялись офицеры * представители Генерального штаба. Для обобщения боевого опыта был создан отдел (с 1944 г. — управление) по использованию опыта войны.
Другими рабочими органами Ставки стали наркоматы (обороны и Военно-морского флота).
Управления НКО решали задачи организационно-административного характера, занимаясь вопросами развития, строительства и подготовки Вооруженных Сил, их обеспечения, комплектования, оснащения необходимыми техническими средствами, подготовки к выполнению задач по боевому предназначению. Народный комиссариат ВМФ осуществлял руководство флотом, подчиняясь Ставке ВГК и координируя работу с Генеральным штабом РККА.
При Ставке ВГК в мае 1942 г. был создан и местные штабы для организации и управления партизанской борьбой. Для координации действий фронтов создаются главные командования стратегических направлений (Северо-Западного, Западного, Северо-Кавказского и Юго-Западного, упразднены в 1942 г.). Для тылового обеспечения создано Управление Тыла Красной Армии. Развивалась и совершенствовалась структура управления родами войск, многократно возросли роль и значение штабов в достижении непрерывного управления войсками.
Таким образом, в годы Великой Отечественной войны система военного руководства была строго централизованной. Высшая военная и гражданская власть были сосредоточены в руках единого органа, сложилась жизнеспособная структура управления Вооруженными Силами от Главнокомандующего к Ставке и от нее к Генеральному штабу, наркоматам обороны и ВМФ. В войсках действовала отлаженная годами система: командир — штаб во всех звеньях (до батальона включительно). Во многом совершенство сложившейся организации, талант военачальников, самоотверженность и героизм командного корпуса способствовали победе советского народа над врагом.
После окончания войны были упразднены все чрезвычайные органы военного управления: Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования. Единым органом руководства армией, авиацией и флотом стал Наркомат Вооруженных Сил СССР, созданный в результате объединения в феврале 1946 г. наркоматов обороны и ВМФ (с марта — Министерство Вооруженных Сил СССР). В состав Наркомата вошел и Генеральный штаб, ставший его ведущим органом управления.
В феврале 1950 г. Министерство Вооруженных Сил СССР вновь было разделено на Военное министерство СССР и Военно-морское министерство СССР. Генеральный штаб ВС СССР преобразован в Генеральный штаб Советской Армии (СА), тогда же по его образцу создан Морской Генеральный штаб. Однако от подобной децентрализации высшего военного управления советское правительство отказалось уже в марте 1953 г., создав единое Министерство обороны СССР. Генеральный штаб Советской Армии в сентябре 1955 г. был преобразован в Генеральный штаб ВС СССР, в состав которого вошел и Морской Генеральный штаб.
В это время система военного управления Советского государства окончательно сформировалась и включала в себя следующие основные элементы. Высшее руководство обороной страны и Вооруженными Силами осуществляли ЦК КПСС и высшие органы государственной власти — Верховный Совет СССР и Совет Министров СССР. Непосредственное руководство ВС СССР (кроме Пограничных и внутренних войск) осуществлялось Министерством обороны СССР во главе с министром обороны. Виды Вооруженных Сил подчинялись главнокомандующим, являвшимся заместителями министра обороны.
Руководство Вооруженными Силами СССР Министерство обороны осуществляло через Генеральный штаб, главные штабы видов Вооруженных Сил, Штаб Тыла, Штаб гражданской обороны, главные и центральные управления министерства.
Руководство партийно-политической работой осуществлялось ЦК КПСС через Главное политическое управление СА и ВМФ, работавшее на правах отдела ЦК партии.
В послевоенный период высший орган военного управления играл ведущую роль в оснащении Вооруженных Сил ракетно-ядерным оружием, внедрении современных видов обычных вооружений, создании и развитии новых видов ВС и родов войск. Коренные изменения произошли в структуре боевого состава, вооружении и дислокации Вооруженных Сил и их группировок на различных направлениях, организационной структуре входящих в их состав объединений и соединений. Значительно были повышены боевые потенциалы союзных армий по Организации Варшавского Договора (ОВД) и уровень их взаимодействия с советскими группами войск и приграничными военными округами. В конечном итоге было достигнуто военно-стратегическое равновесие (паритет) как в стратегических ядерных силах, так и в обычных вооружениях, между СССР и США, ОВД и НАТО. За всем этим стояла напряженная ежедневная работа руководителей и рядовых сотрудников Министерства обороны и Генерального штаба.
Министерством обороны в разное время руководили талантливые, яркие личности, которые своим примером, ответственным отношением к делу, блестящими организаторскими способностями поднимали на новый уровень не только работу самого военного ведомства, но и в целом обороноспособность страны.
В этот период были проведены глубокие структурные изменения в Вооруженных Силах и других войсках, частичный перевод их на комплектование только военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, с созданием системы подготовки обученных резервистов, что позволило в 2008 г. сократить срок службы по призыву до одного года.
Осуществлены ликвидация кадрированных частей и соединений и формирование на контрактной основе частей постоянной готовности.
Большое внимание было уделено формированию единой системы подготовки военных кадров и комплектования ими Вооруженных Сил и других войск, а также реорганизации военно-промышленного комплекса, обеспечивающего выпуск в необходимом количестве современных вооружений и военной техники для нужд обороны России и ее союзников.
В соответствии с задачами обеспечения военной безопасности были пересмотрены оперативные функции Вооруженных Сил и других силовых ведомств с тем, чтобы исключить их дублирование и обеспечить более эффективную координацию их деятельности.
Была установлена единая система военно-административного деления территории Российской Федерации с целью позволить силовым ведомствам наиболее полно использовать военную инфраструктуру страны и избежать распыления сил.
Минобороны получило исключительное право заказа военной техники и вооружений, в том числе и для других силовых структур, а также руководящие функции в отношении системы тылового обеспечения силового блока.
Была принята на вооружение новая межконтинентальная ракета «Тополь-М» шахтного и мобильного базирования.
15 февраля 2007 г. Министром обороны Российской Федерации был назначен . С его именем связан запуск кардинальной реформы Вооруженных Сил России, придание им «нового облика». Катализатором, ускорившим принятие решения о реформе, стал военный конфликт с Грузией в августе 2008 г. Опыт участия российских Вооруженных Сил в конфликте выявил массу проблем, связанных как с недостатками системы управления войсками, так и с устаревшими вооружением, снаряжением и средствами связи. Официально о начале реформы было объявлено 14 октября 2008 г. Изменения коснулись всех основных элементов Вооруженных Сил.
Так, вместо шести военных округов были сформированы четыре военных округа и четыре объединенных стратегических командования, в подчинение которых были переданы основные группировки всех видов Вооруженных Сил и родов войск.
Проведены реорганизация и сокращение органов центрального военного управления со значительным сокращением роли командований видами Вооруженных Сил и родами войск. Существенно сокращена численность Вооруженных Сил, в том числе численность офицерских должностей.
Реформирована система военного образования, заключающаяся в укрупнении и трансформации 65 военно-учебных заведений в десять системных военных вузов. Созданы военные учебно-научные центры, реализующие образовательные программы различных уровней, профилей и специальностей.
Осуществлены перевод Сухопутных войск на бригадную основу с упразднением дивизионного и полкового звена и превращение всех соединений в силы постоянной готовности.
Проведена реорганизация Военно-воздушных сил и ПВО с упразднением армий, корпусов, дивизий и авиационных полков и переход на систему авиационных баз и бригад воздушно-космической обороны.
Все системы обеспечения и обслуживания Вооруженных Сил России переведены на аутсорсинг (обслуживание гражданскими организациями).
Запущена программа перевооружения, предусматривающая оснащение Вооруженных Сил новейшими образцами вооружения и военной техники, в том числе военного производства.
В настоящее время Министерство обороны Российской Федерации является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики, нормативно-правовому регулированию в области обороны, а также иные установленные федеральными конституционными законами, федеральными законами, актами Президента Российской Федерации и Правительства России функции в этой области. Руководство деятельностью Министерства обороны осуществляет Президент Российской Федерации.
Министерство обороны выполняет задачи по выработке и проведению государственной политики в области обороны; нормативно-правовому регулированию в области обороны; нормативно-правовому регулированию деятельности Вооруженных Сил и подведомственных Минобороны России федеральных органов исполнительной власти; координации деятельности федеральных органов исполнительной власти и органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации по вопросам обороны, координации деятельности войск, воинских формирований и органов по выполнению задач в области обороны, а также координации строительства войск и воинских формирований; координации и контролю деятельности подведомственных Минобороны органов исполнительной власти; организации применения Вооруженных Сил в соответствии с федеральными конституционными законами, федеральными законами и международными договорами Российской Федерации; поддержанию в необходимой готовности Вооруженных Сил; осуществлению мероприятий по строительству Вооруженных Сил; обеспечению социальной защиты военнослужащих, лиц гражданского персонала Вооруженных Сил, граждан, уволенных с военной службы и членов их семей; выработке и реализации государственной политики в области международного военного и военно-технического сотрудничества.
Министерство обороны России является органом управления Вооруженными Силами Российской Федерации. Оно состоит из Генерального штаба, главных и центральных управлений и ряда других подразделений.
В состав Минобороны России входят главные командования видов Вооруженных Сил (Сухопутных войск, Военно-воздушных сил, Военно-Морского Флота), командования родов войск ВС (Ракетных войск стратегического назначения, Войск Воздушно-космической обороны, Воздушно-десантных войск), управление Тыла ВС, а также другие органы управления.
Генеральный штаб Вооруженных Сил Российской Федерации является основным органом оперативного управления ВС РФ, координирующим деятельность и организующим взаимодействие ВС РФ и других войск по выполнению задач в области обороны. Генеральный штаб всесторонне анализирует и оценивает складывающуюся военно-политическую обстановку, определяет тенденции развития средств ведения войны, способов их применения, организует подготовку ВС и проведение необходимых мероприятий по обеспечению их высокой боевой готовности к отражению любой агрессии и осуществляет управление в ходе ведения военных действий.
К основным структурным подразделениям Генерального штаба относятся: Главное оперативное управление, Главное разведывательное управление, Главное организационно-мобилизационное управление.
Главные командования видов Вооруженных Сил, командования родов войск Вооруженных Сил Российской Федерации осуществляют разработку и реализацию планов строительства и применения видов (родов) войск Вооруженных Сил РФ, планируют и осуществляют оперативную и мобилизационную подготовку своих войск (сил), их техническое оснащение, подготовку кадров, обеспечивают управление войсками (силами) в повседневной деятельности, развивают систему базирования и инфраструктуры.
Главные и центральные управления Минобороны России предназначены для руководства определенными направлениями работы или отдельными службами в масштабе Вооруженных Сил. Эти управления подчиняются непосредственно Министру обороны или его заместителям и тесно взаимодействуют с Генштабом.
За 210-летнюю историю Министерство обороны неоднократно меняло своё название, но неизменным всегда оставалось его назначение — обеспечение территориальной целостности и независимости страны, надежная защита государственных интересов.
Материал подготовлен Научно-исследовательским институтом (военной истории) Военной академии Генерального штаба
Вооруженных Сил Российской Федерации
ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 1/2005, стр. 17-22
О некоторых проблемах управления группировками войск (сил) на стратегических направлениях
Начальник управления ЦВСИ ГШ ВС РФ полковник Ю.Л. МАРЦЕНЮК ,
кандидат военных наук
Заместитель начальника управления ЦВСИ ГШ ВС РФ
полковник С. Г. ЧЕКИНОВ ,
доктор технических наук
ЧЕЛОВЕЧЕСТВО вступило в XXI век в сильно изменившихся геополитических условиях. В течение последних 10-15 лет произошло крушение биполярной системы международных отношений, позволявшей поддерживать определенный баланс сил и тем самым сохранять общую международную безопасность. Современный этап мирового развития характеризуется неожиданными, противоречивыми и взрывоопасными изменениями в международной обстановке, которые делают будущее менее предсказуемым.
Во внутригосударственных и международных отношениях все более активно проявляются две главные взаимоисключающие тенденции. Первая выражается в отходе от силовой политики, стремлении к развитию отношений доверия и сотрудничества в военно-политической области и упрочении на этой основе национально-государственной и международной безопасности. Вторая, противоположная тенденция заключается в расширении причин и поводов для использования военно-силовой политики. Ее подпитывает кризисный характер экономического развития большой группы государств мира, продолжающийся рост социального разрыва между развитыми экономическими государствами и странами с отсталой экономикой, а также наличие в этих странах политических режимов, предпочитающих решать экономические и политические внутренние и межгосударственные проблемы путем вооруженного насилия. В результате изменились подходы к разрешению международных проблем: вместо использования мирных средств под эгидой ООН - применение военной силы в интересах достижения политических и в значительной степени экономических целей.
Военная операция против Ирака, предпринятая американо-британской коалицией без санкции ООН (2003), и последующая оккупация этой страны ускорили формирование новой системы международных отношений. Стало очевидно, что значительная часть мирового сообщества уступает напору США, которые предпринимают энергичные шаги, направленные к радикальному переустройству мира по своему образцу. На повестку дня выносятся вопросы о формах глобального доминирования Соединенных Штатов, и в первую очередь об установлении американского контроля над основными углеводородными ресурсами и перестройке по сценарию Вашингтона исламского мира.
Развитие военно-политической и военно-стратегической обстановки в мире в первой четверти текущего столетия, вероятнее всего, будет определяться продолжающимися процессами глобализации и связанным с ними стремлением США упрочить свое положение как единственной сверхдержавы в однополюсном мире, а также, в противовес этому, попытками региональных центров силы уменьшить доминирующее влияние США на мировую политику.
Мировое сообщество оказалось перед лицом опасности, вызванной ростом региональной конфликтности, являющейся следствием столкновения жизненно важных интересов ведущих государств мира. В целях борьбы с этой опасностью ряд стран решил объединить свои усилия по противостоянию давлению США и ускорению процессов формирования региональных и субрегиональных организаций по безопасности. При этом многие государства еще не определили стратегическое направление и не сделали окончательный выбор в принадлежности к той или иной коалиции. На наш взгляд, изменение геополитической ситуации будет сопровождаться борьбой мировых центров силы за доступ к сырьевым и энергетическим ресурсам, что может привести к обострению существующих или возникновению новых региональных и локальных конфликтов и негативно отразиться на защите интересов Российской Федерации. При этом ведущие мировые державы будут продолжать активно поддерживать дезинтеграционные процессы в России и СНГ в целях недопущения возрождения под эгидой России межгосударственного объединения с единым оборонным и народно-хозяйственным комплексом.
В настоящее время угроза прямой военной агрессии против Российской Федерации маловероятна. Вместе с тем на постсоветском пространстве сохраняется опасность возникновения локальных войн и вооруженных конфликтов, в том числе в непосредственной близости от границ России. Но, рассматривая более отдаленную перспективу, следует иметь в виду, что многие развитые государства мира, оценивая темпы истощения природных ресурсов, прогнозируют существенный спад развития экономики уже через 15-20 лет. И именно на эти сроки ориентированы программы переоснащения их вооруженных сил. Цель одна - быть в готовности к обострению международной обстановки и борьбе за перераспределение ресурсов. А так как Россия обладает довольно значимыми запасами полезных ископаемых (нефть, газ и др.), велика вероятность того, что именно она может стать объектом крупномасштабной экспансии. Чтобы нейтрализовать подобные угрозы, необходимо иметь хорошо оснащенные, подготовленные и отвечающие современным требованиям Вооруженные Силы.
Следует однако признать, что в вопросах применения Вооруженных Сил имеется комплекс проблем, требующих серьезных научных проработок. Главной среди них остается проблема управления группировками войск (сил) на стратегических направлениях. Ее решение (как в теоретическом, так и в практическом плане) связано со значительными трудностями, которые прежде всего обусловлены недостаточной разработанностью (несмотря на значительное количество трудов по данной тематике) теории управления разновидовыми группировками войск (сил), сложностью самого объекта управления, разнообразием и динамичностью его внутренних и внешних связей, состава и функционального предназначения отдельных подсистем.
В соответствии с принятыми в настоящее время подходами к планированию применения войск в состав группировок на стратегических направлениях (СН) могут входить объединения Сухопутных войск, соединения (части) ВДВ, силы (войска) ВМФ, ВВС и воинские формирования других министерств и ведомств Российской Федерации. Особое значение в этой связи приобретает необходимость пересмотра взглядов на управление разновидовыми группировками войск (сил) в целях повышения эффективности их применения при решении оборонных задач, а также содействия в мирное время другим войскам Российской Федерации в выполнении возложенных на них задач. По нашему мнению, наращивать боевую мощь следует прежде всего не за счет количественного увеличения используемых сил и средств, а путем объединения усилий всех силовых структур и повышения качественных параметров вооружения и военной техники. Поэтому в настоящее время приоритетное значение приобретает адаптирование систем управления войсками и оружием к современным требованиям вооруженной борьбы и реалиям экономики нашего государства.
В границах СН военные действия на отдельных направлениях могут значительно отличаться как по характеру, так и по масштабам, что в зависимости от складывающейся обстановки потребует создания нескольких группировок войск (сил) оперативно-стратегического, оперативного и оперативно-тактического уровня, а также тактических групп. При этом их основу должны составлять соединения и части, наиболее приспособленные к ведению боевых действий на конкретном СН. Это предъявляет особые требования к организации управления ими.
В ходе проведения мероприятий оперативной подготовки (2000- 2004) был определен круг проблем в сфере организации управления, требующих незамедлительного решения: несоответствие организационно-штатных структур органов управления объему возлагаемых на них задач, в частности отсутствие в их составе специалистов видов и родов войск Вооруженных Сил, способных квалифицированно организовать планирование применения и управление подчиненными разновидовыми объединениями, соединениями, частями; необходимость поэтапного реформирования существующих систем управления, уточнение порядка подчиненности, что объективно потребует создания новых сопрягаемых систем боевого управления войсками (силами) различных видов Вооруженных Сил и соответствующей материальной базы; недостаточное развитие нормативно-правовой базы, определяющей порядок подчинения формирований других войск Российской Федерации командующим войсками военных округов в мирное и военное время.
Не способствует эффективности управления и то, что границы и районы ответственности военных округов, округов внутренних войск, время всеми войсками (силами) в своей зоне ответственности. Для этого управлению военного округа необходимо придать реальный статус оперативно-стратегического командования (ОСК), переформировав его в командование войск (сил) на СН, функционирующее как в мирное, так и военное время. Соответственно полномочия командующего войсками (силами) на СН должны быть расширены, что позволит сосредоточить в его руках ответственность за всю территорию стратегического направления. При этом, видимо, следует отказаться от традиционного деления военного округа на фронт и военный округ (на военное время), а в составе командования войск (сил) целесообразно уже в мирное время иметь управление (отдел, направление), на которое возложить вопросы организации и управления территориальной обороной в пределах всего СН. Такой подход особенно актуален в связи с необходимостью ведения в настоящее время борьбы со всякого рода проявлениями экстремизма и терроризма.
Командование войсками (силами) на СН в соответствии со складывающейся обстановкой формирует необходимую оперативную группировку войск (армейскую или корпусную), выделяя в ее состав силы и средства. С учетом большого пространственного размаха отдельных стратегических направлений таких группировок может быть две-три, а система управления командования войск (сил) на СН должна обеспечивать эффективное и бесперебойное руководство всеми этими группировками. Особенно это касается организации применения и управления объединенной группировкой авиации и войск ПВО. Суть проблемы заключается в том, чтобы как можно более рационально и эффективно применять ограниченные силы и средства авиации и ПВО, имеющиеся на стратегических направлениях.
Для успешной борьбы с сильным противником необходимо объединить усилия всех сил и средств (ударных, оборонительных, а также обеспечивающих), способных вести боевые действия в воздушном (воздушно-космическом) пространстве. Добиться этого можно только путем создания соответствующих организационных структур и систем управления. В соответствии с принятыми в настоящее время подходами при решении задач по локализации приграничных вооруженных конфликтов военными средствами, а также при угрозе развязывания крупномасштабной войны создается объединенная группировка авиации и войск ПВО на СН. Для достижения максимальной эффективности ее применения решением Генерального штаба одновременно с преобразованием военного округа во фронт формируется объединенное командование авиации и войск ПВО на СН. Однако проведенные исследования показали, что при практической реализации данного положения возникает довольно много проблем, требующих незамедлительного решения. Не вдаваясь в подробности (это тема отдельного разговора), отметим только следующее.
По нашему мнению, создание объединенного командования авиации и войск ПВО на СН одновременно с преобразованием военного округа во фронт может привести к определенным трудностям в управлении войсками (силами). Во-первых, объединенная группировка авиации и войск ПВО на СН и соответствующий орган управления ею должны функционировать в военном конфликте любого масштаба, в том числе и невысокой интенсивности, когда создание фронтового объединения нецелесообразно. Во-вторых, в самый ответственный и напряженный период перевода войск (сил) на военное время происходит существенная перестройка системы управления боевыми действиями в воздушной сфере, что может негативно сказаться на их эффективности.
Решить данную проблему возможно, на наш взгляд, в единой связке с созданием командования войск (сил) на СН, когда объединенное командование авиации и войск ПВО на СН будет функционировать как в мирное, так и в военное время, постоянно находясь в подчинении командующего войсками (силами) на СН (ОСК). При этом границы его ответственности уже в мирное время целесообразно расширить на глубину досягаемости средств, стоящих на вооружении, с учетом возможных задач, возлагаемых на фронт и другие оперативные группировки войск (сил) на СН. В мирное время объединенное командование авиации и войск ПВО должно, кроме того, в полном объеме отвечать за выполнение всех мероприятий по охране воздушного пространства в порядке, определенном Федеральным законом РФ «О государственной границе РФ». Только при реализации такого подхода объединенная группировка авиации и войск ПВО будет способна, на наш взгляд, без какой-либо существенной перестройки системы управления эффективно решать поставленные задачи в мирное и военное время, в конфликтах любого масштаба и интенсивности.
В статье затронуты лишь некоторые проблемы, связанные с организацией управления группировками войск (сил) на СН, но от их правильного решения, по нашему мнению, во многом будет зависеть ход и исход возможных военных действий в XXI веке. В настоящее время ведется работа по совершенствованию и оптимизации системы управления группировками войск (сил) на СН. Важно при этом избежать шаблона и излишней централизации, т.е. подходы к решению поставленных проблем должны быть едиными, но их практическую реализацию необходимо осуществлять дифференцированно, с учетом специфических особенностей каждого стратегического направления.
Военная Мысль. 2003. № 5. С. 6-8.
Там же. С. 5-6.
Военная Мысль. 2000. № 2, № 5; 2001. № 5. С. 2-6, 23-26.
Для комментирования необходимо зарегистрироваться на сайте
В достижении победы над фашистской Германией и милитаристской Японией важную роль сыграло умело организованное и искусно осуществлявшееся стратегическое руководство Советскими Вооруженными Силами. В основе их подготовки и стратегического использования лежал принцип единства политического и военного руководства, в котором выражались руководящая роль Коммунистической партии в строительстве социализма и защите его завоеваний, органическая взаимосвязь политики и стратегии при определяющей роли первой. Все наиболее важные вопросы руководства Вооруженными Силами решались Центральным Комитетом, Политбюро ЦК ВКП(б).
Советское руководство вооруженной борьбой отличали последовательное проведение в жизнь ленинских принципов защиты социалистического Отечества, органическое сочетание централизации управления вооруженной борьбой с разумной инициативой военачальников в рамках поставленных задач, соответствие принятых решений и планов сложившейся обстановке на фронтах, решительность и настойчивость в достижении целей, высокая эффективность, всесторонний учет опыта подготовки и ведения операций.
Вопросы развития и совершенствования системы стратегического руководства накануне войны решались в общем комплексе проблем военного строительства с учетом возрастания военной опасности для СССР и начала агрессии фашистской Германии в Европе. Повседневное практическое руководство проведением в жизнь программы партии по повышению боеспособности Вооруженных Сил осуществлял Комитет Обороны при СНК СССР, который направлял работу и координировал деятельность всех наркоматов по созданию и накоплению мобилизационных запасов, строительству укрепленных районов и оборонительных рубежей, принятию на вооружение новых видов военной техники и проведению многих других оборонных мероприятий.
Непосредственное руководство Советской Армией и Военно-Морским Флотом осуществляли соответственно Народный комиссариат обороны и Народный комиссариат ВМФ через Генеральный штаб, Главный морской штаб, главные и центральные управления. При наркоматах функционировали главные военные советы, в состав которых входили видные партийные и военные работники. Военные советы регулярно заслушивали командующих войсками округов и командующих флотами, начальников главных и центральных управлений о состоянии боевой готовности войск, подготовке ТВД, выполнении планов развития родов войск (сил флота) и по другим вопросам.
В совершенствовании системы стратегического руководства в канун войны положительную роль сыграло расширенное заседание Главного военного совета НКО, проведенное совместно с руководящими деятелями партии и правительства в апреле 1940 г. На нем были обсуждены важные проблемы военного строительства, особенно такие, как организация войск и улучшение руководства ими. Учитывая усилившуюся угрозу агрессии со стороны фашистского блока и исходя из опыта, полученного в советско-финляндской войне, Советское правительство провело значительные преобразования в органах военного руководства с целью повысить роль управлений Наркомата обороны и более четко разделить их функции. Структура Генерального штаба была приведена в соответствие с его возросшей ролью, был конкретизирован круг вопросов, входивших в компетенцию Генерального штаба, Главного морского штаба, прежде всего в разработке мобилизационных, оперативных планов, а также в обеспечении высокого уровня боевой готовности войск и сил флота.
Вместе с тем работа но совершенствованию системы стратегического руководства к началу войны не была завершена. Не все вопросы создания Главного Командования Советской Армии и его рабочих органов на случай войны получили практическое решение. В частности, недостаточно четко определялись формы взаимосвязи Наркомата ВМФ и его Главного штаба с Наркоматом обороны и Генеральным штабом. Не до конца были разработаны и такие вопросы, как размещение на военное время органов стратегического руководства, его аппарата обеспечения и обслуживания, организация связи, заблаговременное оборудование пунктов управления во всех звеньях.
Боевая практика Советской Армии в ходе начавшейся войны в целом подтвердила правильность принятых взглядов на организацию стратегического руководства вооруженной борьбой. Вместе с тем она потребовала его дальнейшего совершенствования с учетом накопленного опыта, выдвинула новые требования к организации, формам и методам стратегического руководства Вооруженными Силами. Огромный пространственный размах вооруженной борьбы, напряженность, решительность и динамичность операций, применение больших масс войск, разнообразие военной техники, большие материальные издержки и потери поставили перед стратегическим руководством такие задачи, с которыми не приходилось сталкиваться ни в одной из войн прошлого.
Сосредоточение всей полноты власти в стране в руках Государственного Комитета Обороны сыграло решающую роль в развитии системы стратегического руководства и повышении его эффективности. Важнейшим мероприятием по совершенствованию и централизации стратегического руководства явилось создание на второй день войны Ставки Главного Командования, преобразованной в июле 1941 г. в Ставку Верховного Командования, а вскоре - в Ставку Верховного Главнокомандования (ВГК). Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами СССР был назначен И. В. Сталин. В состав Ставки (в разное время) входили видные политические, государственные и военные деятели: К. Е. Ворошилов, С. К. Тимошенко, В. М. Молотов, Г. К. Жуков, Б. М. Шапошников, С. М. Буденный, Н. А. Булганин, А. М. Василевский, А. И. Антонов, Н. Г. Кузнецов. Ставка ВГК осуществляла стратегическое руководство вооруженной борьбой Советской Армии, Военно-Морского Флота, Пограничных и Внутренних войск, а также партизанских сил, неся всю ответственность перед ЦК Коммунистической партии и Государственным Комитетом Обороны за ведение военных действий и боеспособность войск.
Конкретная деятельность Ставки ВГК заключалась в оценке военно-политической и стратегической обстановки, принятии стратегических и оперативно-стратегических решений, создании группировок войск, организации и поддержании взаимодействия между видами Вооруженных Сил, группами фронтон, фронтами и отдельными армиями, между действующей армией и партизанскими силами. Она руководила формированием и подготовкой стратегических резервов, материально-техническим обеспечением Вооруженных Сил, решала вопросы подбора и расстановки руководящих военных кадров и другие важные проблемы, касавшиеся ведения вооруженной борьбы.
В стратегическом руководстве вооруженной борьбой Ставка ВГК опиралась на Генеральный штаб. На протяжении всей войны Генеральный штаб выполнял широкий круг задач, основными из которых являлись: разработка на основе решений, принимаемых Ставкой, планов использования Вооруженных Сил, планов кампаний и стратегических операций; организация взаимодействия между стратегическими группировками и координация их действий; поддержание постоянной связи с фронтами и армиями; непрерывный сбор данных о складывавшейся на фронтах обстановке, тщательный их анализ и доклад со своими выводами и предложениями Верховному Главному Командованию; разработка и передача фронтам (флотам) приказов и директивных указаний Верховного Главного Командования, организация контроля за их исполнением. Важное место в работе Генштаба занимала организация оперативных перевозок войск.
Генеральный штаб возглавляли в годы войны такие опытные военачальники, как генерал армии Г. К. Жуков (февраль - июль 1941 г.), Маршалы Советского Союза Б. М. Шапошников (июль 1941 г. - май 1942 г.), А. М. Василевский (май 1942 г. - февраль 1945 г.), генерал армии А. И. Антонов (с февраля 1945 г.). Генштаб координировал деятельность командующих видами Вооруженных Сил, родами войск и их штабов, начальников главных и центральных управлений Наркомата обороны по наиболее рациональному использованию сил и средств. Он поддерживал тесные контакты с Госпланом СССР и другими государственными учреждениями, связанными с обеспечением боевой деятельности Вооруженных Сил. Совместно с ними, а также с начальником Тыла Советской Армии Генеральный штаб разрабатывал и представлял правительству заявки на выпуск военной продукции и соответствии с намеченными Ставкой стратегическими планами.
Одной из ответственных задач Генерального штаба являлась подготовка предложений, докладов и материалов по всем военным вопросам, обсуждавшимся на правительственных встречах и международных конференциях государств антигитлеровской коалиции, а также но вопросам применения иностранных формирований, действовавших совместно с Советскими Вооруженными Силами. Через Генеральный штаб устанавливалась связь со штабами вооруженных сил союзников.
Важные функции в руководстве вооруженной борьбой выполнял корпус офицеров Генерального штаба, представители которого постоянно находились в штабах фронтов, армий, а также некоторых корпусов и дивизий. С их помощью Генеральный штаб не только получал необходимую информацию о состоянии дел в войсках, но и осуществлял проверку выполнения директив, приказов и распоряжений Верховного Главнокомандования. Офицеры Генерального штаба оказывали активную помощь командующим и штабам в организации управления войсками.
Улучшению стратегического руководства способствовало расширение прав и обязанностей командующих видами Вооруженных Сил и родами войск, создание осенью 1942 г. при них штабов. Важную роль в укреплении руководства войсками сыграли военные советы при командующих Военно-Воздушными Силами, Войсками противовоздушной обороны страны, артиллерией, бронетанковыми и механизированными войсками. Образованы были, кроме того, такие новые органы, подчиненные Ставке ВГК, как управления командующих реактивной артиллерией, воздушно-десантными войсками и ряд других. В целях централизации и улучшения системы военной и государственной связи Главное управление связи было объединено с Наркоматом связи, а нарком связи одновременно стал заместителем Наркома обороны и начальником Главного управления связи НКО.
Оперативно-стратегическая деятельность Народного комиссариата Военно-Морского Флота определялась характером задач, поставленных перед флотами и военными флотилиями, которые с началом войны, как это и предусматривалось предвоенными взглядами, в оперативном отношении были подчинены командующим войсками фронтов (армиями) для совместных действий на приморских направлениях. Основными задачами Наркомата ВМФ и Главного морского штаба стало непосредственное руководство (по указанию Ставки) самостоятельными боевыми действиями сил флота на морских театрах, развитие флотов (флотилий) и их материально-техническое обеспечение. С весны 1944 г., когда флоты были переведены в полное подчинение Наркома ВМФ, одновременно ставшего главнокомандующим Военно-Морскими Силами, Наркомат ВМФ и Главный морской штаб стали решать большую часть вопросов, связанных с планированием и действиями сил флота.
Повышению эффективности стратегического руководства способствовала всесторонняя деятельность политических органов Вооруженных Сил. Главное политическое управление Советской Армии и Главное политическое управление ВМФ (до 18 июля 1941 г. - главные управления политической пропаганды) направляли партийно-политическую работу в армии и на флоте на претворение в жизнь постановлений ЦК партии, приказов и директив Ставки ВГК, наркомов обороны и ВМФ. Они определяли цели, важнейшие формы партийно-политической работы и конкретные задачи военных советов видов Вооруженных Сил, родов войск, фронтов и армий, командиров, политорганов и партийных организаций. На посту начальника Главного политического управления Советской Армии в годы войны находились: с 1941 г. - член ЦК ВКП(б) Л. З. Мехлис, с 1942 г. по 1945 г. - кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК ВКП(б) А. С. Щербаков. Начальником Главного политического управления ВМФ всю войну являлся член ЦК ВКП(б) И. В. Рогов.
На совершенствовании центральных органов военного руководства положительно сказалось учреждение летом 1941 г. должности начальника Тыла - заместителя Наркома обороны. В течение «сей войны ее занимал опытный хозяйственный руководитель генерал А. В. Хрулев. Были созданы Штаб Тыла Советской Армии и другие новые тыловые органы Вооруженных Сил, учреждены должности начальников тыла ВВС и ВМФ, а также фронтов (армий). Объединение функций управления тылом, организации подвоза и эвакуации позволило упорядочить обеспечение войск материальными средствами, эффективнее использовать их, более организованно решать другие задачи по своевременному обеспечению войск.
В целях улучшения руководства боевой деятельностью партизан в мае 1942 г. решением ГКО при Ставке ВГК создается Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД), а в сентябре того же года учреждена должность Главкома партизанского движения. Им был назначен член Политбюро ЦК ВКП(б) и ГКО К. Е. Воротилой, а начальником ЦШПД - секретарь ЦК КП(б) Белоруссии П. К. Пономаренко. Органы по связи с партизанскими соединениями были созданы и во фронтах, что способствовало координации деятельности партизанских формирований, их взаимодействию с войсками Советской Армии.
Важное значение для руководства вооруженной борьбой имела деятельность органон государственной безопасности. Они систематически обеспечивали ГКО, Ставку ВГК и Генеральный штаб информацией о группировках войск противника, о возможных сроках и направлении их главных ударов, о местах нахождения пунктов управления и связи. Они срывали разведывательно-подрывные акции врага, ограждали советские войска от проникновения фашистской агентуры.
Таким образом, в ходе войны в Советских Вооруженных Силах сложилась и постоянно развивалась стройная система органов, которые, исходя из политических целей, определяемых ЦК Коммунистической партии, решали сложный комплекс задач по стратегическому руководству вооруженной борьбой.
Непрерывно совершенствовались формы и методы стратегического руководства. В практической деятельности Ставки ВГК применялись те методы руководства, которые в наибольшей степени соответствовали складывавшейся на фронтах боевой обстановке и- обеспечивали успешное решение поставленных перед Вооруженными Силами СССР задач по разгрому врага.
В начале войны, когда обстановка на фронте менялась очень быстро, связь между фронтами и Ставкой оказалась недостаточно устойчивой и управление войсками было крайне затруднено, возникла необходимость приблизить стратегическое руководство к фронтам. В этих целях 10 июля 1941 г. было создано промежуточное звено управления - главные командования Северо-Западного, Западного и Юго-Западного, а в последующем и Северокавказского стратегических направлений. В задачу командований входило оперативно-стратегическое руководство фронтами и флотами, действовавшими на этих направлениях, координация их усилий, осуществление контроля за выполнением директив Ставки, руководство работой тыла. Их деятельность сыграла определенную положительную роль, однако в конкретной обстановке лета 1941 г. при недостаточной материально-технической базе управления войсками они не смогли резко улучшить руководство фронтовыми объединениями. Ставка ВГК вынуждена была нередко управлять фронтами напрямую. Когда положение на фронтах стабилизировалось, главные командования направлений были упразднены.
С переходом Советской Армии к широким наступательным действиям, с увеличением размаха операций, к которым привлекались силы нескольких фронтов, авиации и военно-морского флота, возникла необходимость в четкой координации их действий уже в несколько иной форме. В этой обстановке Ставка осуществляла руководство боевыми действиями на фронтах через своих представителей. Обладая большими полномочиями и опытом стратегического руководства, представители Ставки самостоятельно и творчески решали на месте вопросы, возникавшие при реализации замыслов и решений Верховного Главнокомандования. Находясь непосредственно на фронте, они контролировали своевременность выполнения приказов и директив Ставки, оказывали помощь командованию фронтов в подготовке и ведении операций, организовывали взаимодействие сил и средств, участвовавших в стратегической операции, координировали действия фронтов. С лета 1944 г., когда фронт вооруженной борьбы отодвинулся далеко на запад, в целях повышения оперативности руководства войсками на представителей Ставки возлагалось в отдельных случаях непосредственное руководство операциями фронтов и групп фронтов. На завершающих этапах войны с сокращением линии советско-германского фронта и уменьшением числа действующих фронтов надобность в промежуточных звеньях стратегического руководства отпала.
Формы и методы стратегического руководства получили дальнейшее развитие во время войны против милитаристской Японии. Для руководства вооруженной борьбой на театре военных действий было создано Главное командование советских войск на Дальнем Востоке. В отличие от главных командований стратегических направлений, действовавших в 1941 - 1942 гг., оно было наделено большей самостоятельностью в решении вопросов, связанных с подготовкой и ведением военных действий, применением сил и средств, находившихся на этом театре.
Следовательно, опыт войны показал, что создание в системе стратегического руководства соответствующих органов на театре военных действий (или на важном стратегическом направлении) обусловливалось потребностями практики, особенностями обстановки. Использование такой формы руководства способствовало достижению единства действий в рамках стратегического замысла, повышению устойчивости и гибкости управления, более творческому и оперативному решению задач в операциях группы фронтов.
Важнейшим принципом стратегического руководства являлось сочетание коллегиальности с единоначалием. Коллегиальность руководства выражалась, в частности, в том, что разработка стратегических вопросов (цели кампании, ее замысел, количество привлекаемых сил и средств, решение на стратегическую операцию, ее план и др.) проводилась в Ставке Верховного Главнокомандования с участием ответственных руководителей фронтового звена и центрального аппарата. Так, при разработке замысла на летне-осеннюю кампанию 1943 г. запрашивались мнения командующих войсками фронтон, затем на совещании в Ставке был обсужден план военных действий. Такой порядок работы применялся и в последующие годы. План на 1944 г. разрабатывался на совместном заседании Политбюро ЦК, ГКО и Ставки ВГК; детально обсуждался и замысел действий на кампанию 1945 г. в Европе {359} . Единоначалие же заключалось в том, что замыслы, планы и окончательные стратегические решения принимались и утверждались только Верховным Главнокомандующим (нередко прямо на оперативных картах), им же подписывались и директивы фронтам.
Принимаемые Ставкой решения доводились до командующих войсками фронтов, флотами и флотилиями в виде директив Верховного Главнокомандования. В развитие директивы штабы фронтов получали частные распоряжения по линии Генерального штаба, командующих родами войск и начальников служб Наркомата обороны. Наиболее важные указания давались Верховным Главнокомандующим или лично командующим войсками фронтов с вызовом их в Ставку или путем выезда на фронты представителей Ставки. Постановка частных задач осуществлялась короткими распоряжениями, отдаваемыми от имени Верховного Главнокомандующего начальником Генерального штаба.
Применялась и такая форма разработки стратегических планов, как представление военными советами фронтов предложений Ставке на проведение операций. В некоторых случаях командующие фронтами делали это по своей инициативе. Рассматривая предложения фронтов, Ставка увязывала их с действиями оперативных объединений видов Вооруженных Сил, а затем отдавала фронтам директивы. Обязательному утверждению Ставкой подлежали также планы операций, которые разрабатывались фронтами во исполнение директив Ставки.
Конкретные вопросы применения сил флота (флотилий) решались Наркоматом ВМФ и Главным морским штабом, а также военными советами фронтов, действовавших на приморских направлениях. Аналогичную роль в использовании партизанских формирований играли Центральный штаб партизанского движения и военные советы фронтов. Детализация вопросов боевого применения авиации, средств ПВО, артиллерии и танков оставалась в компетенции их командующих. В планировании тылового обеспечения войск в кампаниях и стратегических операциях вместе с Генеральным штабом обычно участвовали штаб Тыла, начальники главных и центральных управлений.
Повышение эффективности руководства вооруженной борьбой проявлялось в реальности планирования и его соответствии конкретной обстановке, широте стратегического мышления командования, определении решительных целей, и разнообразии способов использования крупных группировок войск. Война подтвердила необходимость планирования не только стратегических операций, но и кампаний. При этом важнейшими требованиями к стратегическому планированию являлись прежде всего его научность, предвидение, конкретность и особенно реальность поставленных задач на основе объективного учета экономических и военных возможностей страны, а также соотношения сил.
Стратегическое планирование, осуществлявшееся Ставкой ВГК и Генеральным штабом, отличалось творческим характером. С большим искусством, например, был разработан план контрнаступления под Сталинградом: умело использованы слабые стороны противника, конфигурация линии фронта, искусно выбраны направления главных ударов и момент их нанесения. В 1944 - 1945 гг. с высоким мастерством была спланирована система крупных последовательных и одновременных операций. Особой оригинальностью отличались планы операций по освобождению Правобережной Украины и Прибалтики, планы Белорусской, Ясско-Кишиневской, Будапештской, Берлинской и Пражской операций. Оперативная часть стратегических планов оформлялась иногда на картах (например, карты-планы на зиму 1944 г., на лето 1944 г. и на зиму 1945 г.). При этом первоначально разработанные планы не оставались неизменными. Если требовала обстановка, они уточнялись как перед началом, так и в ходе операций и кампаний.
Директивы Ставки являлись основой для планирования и подготовки фронтовых операций и организации руководства войсками в оперативном звене (фронт, армия). В них обычно указывались цель операции, привлекаемые для ее проведения силы, ближайшая и дальнейшая задачи войск фронта, направление главного удара, ширина участков прорыва, плотность сил и средств, оперативное построение, способы применения танковых армий, конно-механизированных групп или второго эшелона, порядок взаимодействия с соседями, авиацией дальнего действия и флотом (на приморских направлениях), количество выделяемых на операцию материальных средств, сроки готовности операции и представления плана операции в Ставку. Задачи фронтам детально планировались на глубину ближайшей задачи; дальнейшая задача намечалась лишь в общих чертах, а затем уточнялась в ходе операции.
Во фронтовом звене методы работы командования и штабов по планированию операций и доведению задач до войск зависели от конкретной обстановки. Чаще всего применялся последовательный метод, когда каждая нижестоящая инстанция приступала к планированию и подготовке операции после получения директивы (боевого распоряжения) от вышестоящей. При таком методе все мероприятия в штабах проводились в строгой очередности: командующий фронтом принимал решение, на его основе штаб составлял план операции и в соответствии с планом разрабатывал оперативную директиву, выписки из которой рассылались армиям. После этого и таком же порядке проводилось планирование в штабах армий.
Необходимость быстрой подготовки операций требовала постоянного совершенствования методов планирования, что обеспечивалось совместной творческой работой командования и органов управления. Опыт войны показал, что сроки подготовки операций сокращаются при параллельной работе, когда каждая нижестоящая инстанция еще до окончания планирования операции вышестоящей инстанцией приступала к работе на основе замысла на операцию или предварительных распоряжений. При четком оперативном ориентировании и строгом распределении функциональных обязанностей между всеми должностными лицами такой метод ускорял процесс планирования. Во всех случаях работа командования и штабов по подготовке операций проводилась и условиях обеспечения полной скрытности.
Реальность стратегических решений, правильность и конкретность разработанных планов крупнейших операций обеспечивались совместными усилиями Ставки ВГК, Генерального штаба и военных советов фронтов. При этом руководящая роль в этой сложной и ответственной работе во всех случаях принадлежала Ставке ВГК и Генеральному штабу, так как только им были известны силы и средства, которые могли быть привлечены для этих целей, и только они могли решать, для каких задач наиболее целесообразно использовать эти силы.
Предметом особой заботы стратегического руководства в ходе войны было непосредственное управление войсками, практическая организация выполнения принятых решений. В ходе проведения кампаний и стратегических операций Ставка тщательно следила за обстановкой, своевременно и оперативно реагировала на ее изменения, при необходимости перенацеливала войска с одного направления на другое, усиливала фронты стратегическими резервами, уточняла или ставила новые задачи на ведение боевых действий, контролировала выполнение отданных приказов и указаний. Большое место в работе Ставки ВГК и Генерального штаба занимало согласование усилий фронтов с объединениями и соединениями видов Вооруженных Сил и родов войск. Ставка назначала и в зависимости от обстановки изменяла разграничительные линии между фронтами, создавала новые, разукрупняла или расформировывала старые фронты, своевременно вводила в сражение стратегические резервы, координировала действия фронтов при проведении частных фронтовых наступательных операций и контрударов, привлекала для нанесения ударов авиацию с других направлений или из Резерва ВГК.
Практическое выполнение всех важнейших стратегических решений контролировалось как Генеральным штабом, так и непосредственно Ставкой ВГК. Контроль осуществлялся путем анализа поступавшей информации, прямых переговоров Верховного Главнокомандующего и членов Ставки с командующими войсками фронтов (флотами, армиями), выезда представителей Ставки ВГК, генералов и офицеров Генерального штаба в войска. Осуществление строгого контроля позволяло стратегическому руководству своевременно принимать меры по устранению возникавших трудностей, выявлять насущные нужды войск, характер и размеры необходимой им помощи, а также проверять достоверность информации об обстановке, положении и состоянии войск, реальность отдаваемых приказов и распоряжений.
Показателем высокого уровня стратегического руководства являлось достижение внезапности в операциях. Внезапность обеспечивалась сохранением в тайне своих намерений, тщательной оперативной и тактической маскировкой, скрытностью сосредоточения сил, дезинформацией противника, поддержанием активной деятельности войск на участках, где не предполагалось наступление, Демонстрацией ложных перегруппировок, применением неожиданных для противника способов действий. Для обеспечения наибольшей скрытности операций максимально ограничивались штабная переписка и документация, радиопереговоры, круг лиц, привлекаемых к разработке оперативных и организационных вопросов.
Искусство стратегического руководства рельефно проявилось в умелом и наиболее эффективном применении резервов, В наступлении они использовались для создания ударных группировок на главных направлениях, наращивания усилий войск для развития наступления на большую глубину, отражения сильных контрударов противника, закрепления на важных рубежах и решения других задач. В обороне резервы использовались для восстановления стратегического фронта, наращивания глубины обороны на наиболее угрожаемых направлениях, нанесения решительных контрударов и создания группировок войск при переходе в контрнаступление. Стратегические резервы, как правило, направлялись туда, где решалась судьба кампании или стратегической операции, и вводились лишь тогда, когда имелись условия для создания перелома в оперативно-стратегической обстановке. Особенно ярко это проявилось в Московской, Сталинградской и Курской битвах.
Большой опыт был приобретен в организации материального и технического обеспечения войск. Расчет необходимых сил и средств для решения поставленных задач, планы материального и технического обеспечения обычно предварительно разрабатывались в Генеральном штабе с участием начальника Тыла Советской Армии, начальника Главного артиллерийского управления и других руководителей главных и центральных управлений Наркомата обороны. Затем они докладывались Ставке или ГКО. Командованию фронтов, которым предстояло проводить операцию, одновременно с оперативной директивой направлялись указания и по вопросам материального и технического снабжения.
В руководстве оперативными объединениями постоянно возрастала роль военных советов. Центральный Комитет Коммунистической партии и Советское правительство возложили на них всю полноту ответственности за подготовку, ход и результаты боевых действий, политико-моральное и боевое состояние войск, подбор и расстановку командных и политических кадров, высокий уровень партийно-политической работы. В районах, объявленных на военном положении, военные советы фронтов (армий) выполняли также функции государственной власти, в частности, в вопросах использования местных ресурсов, мобилизации призывников, обеспечения общественного порядка и государственной безопасности. С выходом Советских Вооруженных Сил за пределы СССР в их функции вошла организация взаимоотношений с местным населением, а также решение ряда других задач.
С началом войны фронтовые управления создавались на базе управлений приграничных военных округов, развернутых по утвержденным в мае 1941 г. штатам военного времени. Опыт первых месяцев войны, однако, выявил ряд недостатков в структуре полевых управлений (перенасыщенность личным составом, нечеткость разграничения функций между управлениями и отделами). Это вызвало необходимость дальнейшего совершенствования системы управления оперативного, а затем и тактического звена. Было проведено сокращение личного состава полевых управлений, штабы освобождены от функций, не связанных непосредственно с подготовкой и ведением операций, разграничены обязанности между различными органами полевого управления, созданы штабы при начальниках родов войск (служб), осуществлена централизация функций тылового обеспечения войск путем создания управления тыла. Все это сыграло важную роль в подготовке и организации боевых действий.
Техническая база системы управления войсками совершенствовалась за счет дальнейшего развития средств связи (радио, проводных и подвижных). По сравнению с серединой 1942 г. количество радиостанций и приемников в войсках связи фронтового подчинения к началу 1944 г. увеличилось в 5 раз. В состав танковых армий вводился авиационный полк связи. Число радиостанций в стрелковых соединениях, танковых и механизированных корпусах возросло в 12 - 15 раз. Штабы фронтов и армий постепенно оснащались подвижными узлами связи, новыми образцами штабных машин.
Совершенствовался стиль работы полевых управлений фронтов и армий. В органах управления более четко были распределены функциональные обязанности, вводилась регламентация очередности и объема прохождения данных, улучшились формы и содержание отрабатываемых боевых документов.
Устойчивость и оперативность управления обеспечивались эшелонированием, умелым размещением, своевременным и быстрым перемещением пунктов управления. Если перед войной в объединениях и соединениях предусматривался единый командный пункт, то уже с 1941 - 1942 гг. из его состава был выделен второй эшелон для управления тылом (в современной терминологии - тыловой пункт управления), создавались вспомогательные пункты, в последующие годы - оперативные группы (характерны для бронетанковых и механизированных войск), а также разветвленная сеть командно-наблюдательных пунктов. Пункты управления были приближены к войскам, их перемещение осуществлялось только с разрешения старшего штаба и в наименее напряженные периоды ведения боевых действий.
В целом в войне против фашистской Германии и милитаристской Японии ярко проявились высокий уровень руководства советского Верховного Главнокомандования, оперативно-стратегическая зрелость советских военачальников, боевое мастерство всего личного состава Вооруженных Сил. Практика советского стратегического руководства обогатилась разнообразными методами и формами деятельности высших органов управления при планировании и ведении вооруженной борьбы с сильным и опытным противником. Опыт войны показал, что ход и исход вооруженной борьбы во многом определялся тем, что в основе боевой деятельности войск лежали правильные, своевременные, отвечавшие сложившейся обстановке и соотношению сил стратегические решения и планы, практическое осуществление которых обеспечило разгром основных сил вермахта на советско-германском фронте.
Сложившаяся во время войны система стратегического руководства характеризовалась высокой степенью централизации на уровне Ставки ВГК и Генерального штаба. Ее структура создавалась и совершенствовалась на основе ленинских принципов коллегиальности, сочетаемой с единоначалием, четкого разделения функций между различными органами управления, персональной ответственности каждого руководителя за порученный участок работы. Все звенья стратегического руководства обеспечили в ходе войны высокую эффективность ведения вооруженной борьбы, рациональное использование материальных и людских ресурсов.
В 1997 г. Войска ПВО и ВВС были преобразованы в единый вид Вооруженных сил
Этим материалом "ВКО" завершает серию статей, в которых рассматривались вопросы становления и развития ВВС и Войск ПВО – с 1992 г. и до их объединения в один вид Вооруженных сил – ВВС. Вниманию читателей журнала предлагается аналитический материал, отражающий состояние ВВС и Войск ПВО накануне объединения, некоторые аспекты осуществления слияния, а также первоначальный облик новых ВВС.
Сутью военной реформы конца 1990-х гг. было значительное сокращение численности и переход Вооруженных Сил к новой видовой структуре. 16 июля 1997 г. президентом России Борисом Ельциным был подписан указ № 725 "О первоочередных мерах по реформированию Вооруженных Сил Российской Федерации и совершенствованию их структуры".
ЧТО ПРЕДПОЛАГАЛОСЬ
Президентским указом предписывалось:
Ракетные войска стратегического назначения, Военно-космические силы и войска ракетно-космической обороны Войск противовоздушной обороны в вид Вооруженных Сил Российской Федерации – Ракетные войска стратегического назначения, состоящие из ракетных армий, воинских частей и учреждений запуска и управления космическими аппаратами, объединений и соединений войск ракетно-космической обороны.
Управление главнокомандующего Сухопутными войсками – в Главное управление Сухопутных войск, управления ракетных войск и артиллерии ВС РФ, войсковой противовоздушной обороны ВС РФ, армейской авиации.
преобразовать Военно-воздушные силы и Войска противовоздушной обороны в вид Вооруженных Сил Российской Федерации – Военно-воздушные силы;
придать военным округам статус оперативно-стратегических (оперативно-территориальных) командований ВС РФ на соответствующих стратегических направлениях. Возложить на военные округа в пределах их границ функции оперативного руководства объединениями, соединениями и воинскими частями видов и рода войск ВС РФ, других войск, воинских формирований и органов по вопросам обороны страны".
Министерству обороны потребовалось почти 20 дней на осмысление указа президента и подготовку соответствующего приказа. Только 3 августа 1997 г. министром обороны Игорем Сергеевым был подписан приказ, определивший порядок реализации указа № 725 в Вооруженных силах. Подчеркнем, даже идеология развития Вооруженных сил шла позади вышеупомянутых документов – Концепция строительства ВС была разработана и утверждена лишь 7 августа 1997 г.
Последней предусматривалось “осуществление объединения родственных по задачам, способам, сферам применения и основам управления видов Вооруженных сил – ВВС и Войск ПВО”. Это должно было позволить "комплексно использовать их оперативно-стратегические возможности, возможности родов войск ПВО и авиации по единому замыслу и плану и под единым руководством".
В рамках объединения ВВС и Войск ПВО закладывался принцип единой ответственности за борьбу с противником в воздушно-космической сфере. Предполагалось, что на этой основе более эффективно будут решаться задачи оперативной подготовки войск и сил, организации управления, совершенствования форм и способов их применения, несения боевого дежурства по противовоздушной обороне. Одновременно должны были быть исключены узковедомственные подходы. Планировалось, что все рода войск ПВО и сил авиации должны развиваться сбалансировано в интересах достижения единой цели – обеспечения национальной безопасности государства в воздушной, а затем и в воздушно-космической сфере.
В области создания вооружения предполагалась проведение единой военно-технической политики. На этой основе должно было быть исключено дублирование в разработках перспективного вооружения, распыление материальных средств, обеспечена унификация создаваемого вооружения и его сопрягаемость в единой АСУ и сокращена номенклатура вооружения. Планировалось сократить затраты на разработку и закупку ВВТ. Кроме того, намечалось создать благоприятные условия для образования единых систем обеспечения, подготовки кадров, что также позволило бы более экономно использовать ресурсы.
Военно-воздушные силы должны были стать важнейшим ударным наступательно-оборонительным и основным маневренным видом Вооруженных сил. Главной целью ВВС, как предполагало в тот период военное руководство, должно было стать завоевание и удержание господства в воздухе в военных конфликтах любого масштаба (о решении задач ПВО на некоторый период времени как-то было забыто).
Новому виду ВС ставились практически все задачи, которые имели до объединения Войска ПВО и ВВС по отдельности. Вклад ВВС в решение задач Вооруженных сил с применением обычных средств поражения, по оценкам военных специалистов и ученых, должен был составлять в целом 35-60%, а в операции на ТВД – до 80%. Для этого необходимо было иметь соответствующую группировку авиации и войск ПВО, а Минобороны обеспечить не на словах, а на деле приоритетное их развитие – выделять до 25-30 млрд. руб. ежегодно, т. е. 30-35% бюджета МО.
Это соответствовало практике распределения ассигнований развитых государств мира. Фактически же новый вид ВС России не получил не только тех средств, которые имели два вида ВС до их объединения, а даже в полтора раза меньше, чем одни ВВС до объединения с Войсками ПВО.
КАК ОБЪЕДИНЯЛИ
Работа по созданию объединенных ВВС продолжалась полтора года. Первым шагом стало определение идеологии создания нового вида. В 1997 г. силами двух главкоматов (Войск ПВО и ВВС) был разработан План строительства ВВС. Он определил содержание и порядок первоочередных мероприятий до 2001 г. До 1 января 1999 г. предполагалось завершить преобразование ВВС и Войск ПВО в качественно новые ВВС.
Были проведены три заседания объединенных пленумов научно-технических комитетов Войск ПВО и ВВС, на которых обсуждались и в конечном итоге были определены пути развития и совершенствования системы управления будущих ВВС, развития авиации, перспективы развития средств радиолокации.
Одновременно была осуществлена корректировка Государственного оборонного заказа с учетом потребностей объединенного вида в пределах выделенных ассигнований.
К марту 1998 г. были переформированы управления главнокомандующих ВВС (г. Москва) и Войсками ПВО (г. Железнодорожный) в управление главнокомандующего ВВС (г. Железнодорожный). Численность двух главкоматов составляла почти тысячу военнослужащих и чуть более 250 человек гражданского персонала. Новый главкомат был сформирован общей численностью около 950 человек, из них военнослужащих – 78%.
Ни один из бывших руководителей ВВС и Войск ПВО (генералы П.С. Дейнекин, В.А. Прудников, В.П. Синицын) не встал во главе нового вида ВС. С марта 1998 г. новым главкомом ВВС был назначен авиатор (но ранее – командующий Московским округом ПВО) генерал А.М. Корнуков.
К ноябрю 1998 г. разработка Концепции строительства ВВС находилась на завершающем этапе и согласовывалась в структурах Минобороны и Генштаба. Этот документ был разработан с учетом установленных для ВВС ограничений по численности и учитывал долгосрочные аспекты строительства ВВС на период после 2005 г. Впоследствии данная концепция уточнялась дважды – в 2000 и 2003 гг.
Документом определялось – целью строительства ВВС является преобразование ВВС в качественно новый вид ВС, имеющий рациональную структуру и сбалансированный боевой состав, оснащенный современной техникой и вооружением, способный решать задачи в различных видах военных конфликтов с применением как обычного, так и ядерного оружия.
Для достижения указанной цели предусматривалось: уточнение задач ВВС; приведение численности ВВС к установленному уровню; совершенствование структуры ВВС; повышение боевой готовности ВВС за счет совершенствования систем эксплуатации и ремонта вооружения и военной техники, осуществления ее модернизации и поэтапного перевооружения на новую технику и вооружение; создание единых систем управления, обеспечения, подготовки кадров и резервов; совершенствование подготовки формирований ВВС к ведению боевых действий; совершенствование военно-научного комплекса, развитие теории строительства, подготовки и применения ВВС; создание новой нормативно-правовой базы ВВС, включающей боевые уставы, наставления и руководства, а также другие документы, регламентирующие подготовку и ведение операций и боевых действий объединениями, соединениями, частями и подразделениями ВВС.
Формирование новой структуры боевого состава объединенного вида проводилась в условиях раздельного существования главкоматов ВВС и Войск ПВО (при непосредственном участии ГОМУ и ГОУ Генштаба). Новую структуру объединенных ВВС утвердили 27 января 1998 г. Общая численность ВВС подлежала одномоментному сокращению почти вдвое (в 1,7 раза), а доля боевого состава из установленного лимита численности должна быть неизменной и составлять до 60%. Задачу выхода на установленный боевой состав и численность предстояло решить до конца 1998 г.
В этих условиях руководство вновь созданного главного командования ВВС определило важнейшие направления реформирования органов управления, объединений, соединений и учреждений нового вида ВС. Ими были: поддержание боевой готовности и боеспособности группировок авиации и ПВО на основных стратегических направлениях, их способности к выполнению оперативных задач по обеспечению безопасности и защите национальных интересов. Оптимизация структуры органов управления ВВС шла за счет повышения централизации управления войсками, исключения параллельных и дублирующих структур, повышения эффективности системы управления, уточнения сети военно-учебных заведений.
При выполнении этой задачи были проведены мероприятия по пересмотру состава и структуры армейских и корпусных комплектов, частей и подразделений; переведена на новую численность, в основном по условиям хранения, складская база ВВС и Войск ПВО, структура баз хранения и ремонта вооружения и техники; уменьшено количество узлов связи и РТО; значительно сокращено общее количество инженерных, инженерно-аэродромных и учебных частей; пересмотрена структура и состав военно-учебных заведений ВВС.
Из сокращаемой численности (около 125 тыс. военнослужащих) за счет исключения из боевого состава двух видов ВС 14-ти управлений дивизий, 36-ти авиационных полков, 26-ти зенитных ракетных полков, 12-ти радиотехнических частей, сокращалось и передавалось в другие виды ВС РФ до 66 тыс. военнослужащих. Остальную численность необходимо было изыскивать за счет частей обеспечения органов управления, тыловых и технических частей, военно-учебных заведений.
Для этого были расформированы 620 частей различного назначения (не входящие в боевой состав), в том числе 79 частей обеспечения органов военного управления, 6 учебных частей, 7 военно-учебных заведений. Сокращено более 40 тыс. отдельных должностей военнослужащих.
Серьезный урон понесла система военного образования. В составе нового вида на момент объединения находилось 20 вузов. В марте 1998 г. в вузах ВВС был проведен досрочный выпуск более 4500 молодых офицеров, а с 1 марта 1998 г. подготовка офицерских кадров осуществлялась уже только в десяти вузах и четырех филиалах, в том числе – академии, двух военных университетах, семи военных институтах. Таким образом, учебная сеть обоих видов была сокращена почти на 30%.
Несмотря на сложнейшие условия, в новом виде ВС удалось в основном сохранить боевую авиацию, систему управления, части радиотехнической и радиолокационной разведки на основных направлениях, непосредственное зенитное ракетное прикрытие отдельных важных объектов страны и Вооруженных сил.
Более того, в 1998 г. были изысканы возможности по формированию управлений 14-й А ВВС и ПВО (г. Новосибирск), 16-го САК (г. Кубинка), 41-й дивизии ПВО (г. Обь) и семи кадров зрп, пять из которых позднее были развернуты до сокращенного состава. В последующем – в 2000 г. – дополнительно сформирован тяжелый бомбардировочный авиационный полк с использованием самолетов стратегической авиации, поступивших с Украины. Значительно усилена группировка ВВС на Северном Кавказе.
В условиях резкого сокращения численности руководство нового вида вынуждено было идти по пути объединения органов управления оперативного звена – сливались структуры управлений воздушных армий и управлений отдельных армий ПВО. При этом старались сохранить максимально возможное количество боевых частей родов авиации и родов войск ПВО.
Существенными отличиями новой организационной структуры Военно-воздушных сил по сравнению с прежней структурой являлось:
упразднение командований Дальней авиации и Военно-транспортной авиации, вместо которых были сформированы 37-я ВА ВГК (СН) и 61-я ВА ВГК (ВТА) соответственно;
вместо воздушных армий и отдельных армий (округа) ПВО были сформированы новые оперативные формирования – армии (округ) ВВС и ПВО.
Слияние объединений видов ВС – воздушных армий и отдельных армий ПВО – указом Президента Российской Федерации 1997 г. № 725 предусмотрено не было. Но для тех, кто претворял в жизнь жесткие требования Генштаба по численности войск (а нецелесообразность столь глубокого сокращения боевого и численного состава ВВС со всеми вытекающими последствиями неоднократно доказывалась на всех уровнях), другого выхода тоже не было.
Дилемму: либо оставлять органы управления, либо – те воинские организмы, которые решают судьбу военных действий на поле боя, решили в пользу последних. Не все ветераны (в том числе и бывшие руководители) ВВС и Войск ПВО это осознают даже сегодня, обвиняя причастных к этому специалистов чуть ли не в преступлении.
Объединение армий производилось по территориальному принципу:
в Северо-Западной зоне ПВО – 6-й ОА ПВО и 76-й ВА ВВС;
в Центральной зоне ПВО – МО ПВО и 16-й ВА ВВС;
в Северо-Кавказской зоне ПВО – 12-го ОК ПВО и 4-й ВА ВВС;
в Сибирской зоне ПВО – 14-й ОА ПВО и 23-й ВА ВВС;
в Восточной зоне ПВО – 11-й ОА ПВО и 1-й ВА ВВС.
Расстояния между пунктами дислокации управлений ВА ФН и КП ОА (ОК) ПВО (за исключением 23-й ВА и 14-й ОА ПВО) позволяли провести объединение. При этом старались избежать значительной ломки имеющейся системы боевого управления и с минимальными затратами создать единую систему управления соединениями и частями Войск ПВО и силами воздушных армий в границах указанных зон противовоздушной обороны.
Важным являлся вопрос выбора базы для создания командного пункта вновь организуемой структуры. Возможны были два варианта: использовать для этого существующие командные пункты воздушных армий или отдельных армий (корпусов) ПВО.
Пункты управления ВА ФН представляли собой, как правило, полузаглубленные и слабо защищенные сооружения. Они предназначались для размещения незначительных по численности боевых расчетов. Задачи управления боевыми действиями фронтовой авиации решались неавтоматизированным способом.
Доработка этих КП для решения задач ПВО требовала значительных капиталовложений. Так, например, при размещении КП объединения Войск ПВО и ВВС (включающего в себя войска и силы МО ПВО и 16-й ВА) на базе 16-й ВА (г. Кубинка) требовались следующие дополнительные затраты (в ценах 1994 г.): строительство нового КП – 3-3,5 млрд. руб.; закупка, монтаж и наладка оборудования КСА – 2,5 млрд. руб.; оборудование (аренда) дополнительных каналов связи, управления и оповещения – 1,2 млрд. руб.; строительство казарменно-жилищного фонда – 230 млн. руб.
Общие затраты при объединении ВА ФН и ОА (ОК) ПВО в новые формирования и создании КП объединений Войск ПВО и ВВС на базе существующих КП ВА ФН составляли не менее 37,15 млрд. руб.
Вариант использования базы КП ОА (ОК) ПВО был более предпочтителен. Отсутствие в то время автоматизированной системы управления фронтовой авиацией облегчало задачу объединения управлений ВА и ОА (ОК) ПВО на базе ОА (ОК) ПВО.
Это влекло за собой затраты, связанные с дооборудованием отдельных элементов КП объединений ПВО в интересах размещения боевых расчетов командных пунктов авиации, вводом дополнительных каналов и линий связи управления и оповещения, а также строительством казарменно-жилищного фонда дополнительно к уже имеющемуся на КП ОА (ОК) ПВО. В сумме это составляло до 1,15 млрд. руб.
Разница в потребных капиталовложениях на создание системы управления объединений нового вида ВС более чем в 30 раз однозначно определила дислокацию пунктов управления (КП и штабов) армий ВВС и ПВО.
После завершения запланированных на 1998 г. организационных мероприятий в боевом составе ВВС насчитывалось: 1 оперативно-стратегическое (Московский округ ВВС и ПВО) и 7 оперативных объединений (37-я и 61-я ВА ВГК, 4, 6, 11, 14-я армии ВВС и ПВО, 5-й ОК ВВС и ПВО), 28 оперативно-тактических (тактических) соединений (корпусов ПВО – 6, смешанный авиационный корпус – 1, дивизий ПВО – 5, бригад ПВО – 4, авиационных дивизий – 12), авиационных полков – до 70, зенитных ракетных полков – до 40, радиотехнических частей – 25, соединений и частей разведки и РЭБ – до 10.
Важнейшим вопросом строительства ВВС являлось определение рационального соотношения ударного и оборонительного компонентов ВВС. К концу 1998 г. по количеству частей сложилось примерное равенство в составе ударного (тяжелобомбардировочные, бомбардировочные и штурмовые авиаполки), воздушного оборонительного (истребительные авиаполки) и наземного оборонительного (зенитные ракетные полки) компонентов ВВС. При этом соотношение самолетов ударной и истребительной авиации на 1.1.1999 г. составляло 0,87: 1, что свидетельствовало об относительной слабости ударной компоненты.
В перспективе предполагалось предусмотреть увеличение ударной компоненты на 10-20%. Это могло быть обеспечено за счет увеличения количества самолетов дальней, бомбардировочной и штурмовой авиации в структуре авиационного парка ВВС, модернизации ИА для действий по наземным целям, а также перевооружения ВВС после 2005 г. на многоцелевые самолеты пятого поколения. Подобные меры предоставляли возможность быстрого перехода от преимущественно оборонительных действий к наступательным и обратно с целью наиболее рационального применения сил в конкретной обстановке.
Сегодня можно констатировать, что основная цель – создание качественно новых ВВС, имеющих в своем составе сбалансированные группировки ДА и ВТА, объединенные группировки ударной фронтовой и истребительной авиации, зенитных ракетных и радиотехнических войск, соединений и частей разведки и РЭБ, в основном была достигнута.
По количественным параметрам ВВС находились на уровне, необходимом для решения задач отражения агрессии локального и весьма ограничено – регионального масштаба с применением обычного оружия. Однако фактически, в виду низкого уровня подготовки личного состава, оснащенности системами управления, технического состояния и исправности вооружения и боевой техники, состояния инфраструктуры и исправности аэродромов возможности группировок созданных ВВС могли быть реализованы не более чем на 30%. Доля современной техники составляла: в авиации – 30%, в РТВ – до 50% и только в ЗРВ – 100%.
В ходе организационно-штатных мероприятий сильнейший удар был нанесен по системе ПВО и, прежде всего, по зенитным ракетным войскам. По сравнению с 1998 г. группировка ЗРВ была сокращена на 46%. Это заставило перейти от эшелонированной системы обороны прикрываемых объектов, построенной на основе зенитных ракетных соединений и частей смешанного состава (ЗРС и ЗРК С-200, С-300, С-75 и С-125), к построению системы прикрытия объектов на базе только одного типа ЗРК.
Было решено отказаться от ЗРК старого парка. Сначала из боевого состава ЗРВ были выведены ЗРК типа С-200 и С-75, имеющие жидкостные ЗУР. Затем – ЗРК С-125 с твердотопливными ЗУР. На прикрытии важнейших объектов страны и ВС остались относительно новые и многоканальные по цели зенитные ракетные системы С-300 модификации ПТ, ПС, ПМ с твердотопливными ЗУР. Сегодня группировки ЗРВ в составе ЗРС С-300ПС и С-300ПМ фактически создают уже два рубежа обороны на подступах к объекту.
Уровень подготовки личного состава всех родов войск в конце 1990-х гг. (за исключением РТВ) неуклонно снижался. Средний годовой налет экипажей авиации не превышал 10-15 часов (для сравнения, в странах НАТО на аналогичный период он составлял не менее 120 часов). Не удовлетворяла современным требованиям и подготовка других специалистов. Ввиду резкого падения престижности воинской службы подготовка кадров для ВВС была затруднена.
Фактическое состояние финансирования ВВС находилось на уровне 40-50% от потребного для их содержания и развития. На практике это позволяло завершить только 15-20% ведущихся в 1998 г. НИОКР. Закупки вооружения при этом составляли не более 3-5% от потребных. С таким боевым составом и темпами перевооружения группировка ВВС в количественном и качественном отношении практически была не в состоянии решать задачи, поставленные в Концепции национальной безопасности и Основах военной доктрины. Это было доведено до руководства Генштаба.
Нехватку сил предполагалось компенсировать рациональностью их структуры, совершенствованием системы управления, оптимизацией форм и способов их применения. Были расформированы четыре органа управления прежних ВВС – авиационные командования ДА, ВТА, ФА и Резерва и подготовки кадров, которые считались оперативно-стратегическими объединениями.
В структуре ВВС появились и принципиально новые для ВС РФ формирования – округ, армии и отдельный корпус ВВС и ПВО. И если до объединения ВВС и Войск ПВО в прежней структуре имели свое оперативное искусство и формы применения, то вновь созданные объединения еще не располагали таковыми даже в теории.
На их разработку и освоение оказывала влияние и еще одна особенность. Фактически было проведено объединение двух главных командований, одно из которых ранее (ГК ВВС) имело только административные функции, а второе (ГК Войск ПВО) было наделено как административными, так и оперативными функциями. Главное командование Войск ПВО планировало и проводило под общим руководством Генштаба стратегическую операцию по отражению воздушно-космического нападения противника. Это требовало наделения объединенного главкомата новыми функциями и, в свою очередь, предъявляло соответствующие требования к руководящему составу.
Сама структура главного командования ВВС претерпела существенные изменения. Родами войск (сил) были определены авиация, зенитные ракетные и радиотехнические войска. Все ранее существующие рода авиации (БА, ИБА, ИА, ША, РА, ТрА) в итоге были сведены в одно управление – управление начальника авиации ВВС, в то время как управления начальников ЗРВ и РВТ оставались в прежнем виде. Самостоятельный "ствол" противовоздушной обороны, объединивший авиацию ПВО (ИА), ЗРВ и РТВ, создан не был.
Существенной особенностью было и серьезное различие в уровне развития систем управления ВВС и Войск ПВО. Если Войска ПВО всегда работали в режиме реального времени и имели централизованную автоматизированную систему управления войсками от ЦКП Войск ПВО до подразделения рода войск, а автоматизация управления оружием практически осуществлялась от части (соединения) рода войск до средства поражения, то ВВС такой системы не имели. Даже принципы построения систем управления Войск ПВО и ВВС существенно различались.
Кроме того, следовало учитывать и установленную подчиненность новых формирований ВВС. Указом президента России 1997 г. № 725 военным округам придавался статус "оперативно-стратегических (оперативно-территориальных) командований ВС РФ на соответствующих стратегических направлениях".
Таким образом, армии ВВС и ПВО, оставаясь в непосредственном подчинении главнокомандующего ВВС, оперативно подчинялись командующим войсками военных округов, как командующим войсками оперативно-стратегических командований ВС РФ.
ПОИСК И РАЗРАБОТКА ФОРМ ПРИМЕНЕНИЯ
Разработка и освоение войсками новых форм применения ВВС и их объединений заняли много времени. Этот вопрос остается до конца не решенным, в том числе по причине дальнейшего совершенствования системы управления группировками войск на стратегических направлениях (СН) и создания региональных командований.
Наиболее существенную роль в развитие форм применения качественно новых Военно-воздушных сил, как ни странно, внесла не ВВА им. Гагарина Ю.А., а Военная академия ВКО им. Маршала Советского Союза Г.К. Жукова.
Значительное сокращение количества сил и средств ПВО, а также включение войск РКО в состав РВСН, а затем и Космических войск, привело к тому, что ранее существовавшую форму стратегических действий по разгрому СВКН противника – стратегическую операцию по отражению воздушно-космического нападения противника обеспечить стало нечем. Взамен была разработана теория стратегической воздушно-космической операции (СВКО), которая имела ряд существенных особенностей.
Вследствие уменьшения общего количества имеющихся сил, цели и задачи современной операции не могли быть столь решительными, как ранее, а число одновременно проводимых в ее рамках операций могло быть только меньшим. Размах операции также сужался до одного или части двух стратегических воздушно-космических направлений. Необходимая концентрация войск (сил) для ее ведения могла быть достигнута только путем маневра войск (сил) с других районов и направлений, но это уже становился стратегический маневр войсками и силами.
Вместе с тем, предложения главкомата ВВС по формам применения объединений ВВС Генштабом были учтены лишь частично, тем самым значительно сковав инициативу командующих: за объединениями ВВС закрепили основную форму их применения – боевые действия. Операция объединений ВВС (ВА ВГК (СН), армий ВВС и ПВО) канула в лету.
Однако объективно должно было меняться и содержание действий авиации и войск (сил) ПВО на СН, равно как и количество самих форм действий войск на СН (ТВД), поэтому ученые Военно-воздушных сил продолжали работу.
В ВА ПВО (сегодня ВА ВКО – г. Тверь) коллективом ученых под руководством доктора военных наук генерал-лейтенанта Барвиненко В.В. была разработана возможная перспективная система основных стратегических и оперативных форм действий в воздушно-космическом пространстве и показана их связь с другими формами военных действий.
Проведенными исследованиями было доказано, что взамен всего многообразия форм военных действий на оперативно-стратегическом и оперативном уровне (воздушные операции на ТВД, воздушные операции на стратегических направлениях, боевые действия сил авиации и ПВО фронтов) целесообразно обеспечить переход к единой форме борьбы в воздушной сфере – воздушной операции на стратегическом направлении.
Такая операция должна стать как составной частью общевойсковой операции на стратегическом направлении, так и частью стратегической воздушно-космической операции. По своему содержанию, порядку организации и проведения она в полном объеме соответствовала бы ранее существовавшим противовоздушным и воздушным операциям на ТВД.
На оперативном уровне вместо существовавших форм применения были предложены новые формы действий: операции армий ВВС и ПВО и операция Командования специального назначения. По содержанию это должны быть принципиально новые формы применения войск и сил, так как по единому замыслу и плану они объединяли в оборонительных действиях усилия ударных сил, а в ударных действиях – оборонительных войск и сил одного и того же объединения. Кроме того, они в полной мере отвечают выработанным военной теорией признакам и необходимым условиям реализации такой формы военных действий, как операция.
Такой подход позволял обеспечить и дальнейшее развитие форм применения войск и сил и в перспективной системе управления ВС РФ.
В ходе дальнейшего совершенствования системы управления ВС РФ с включением в нее таких органов управления, как "региональное командование" и "командование авиации и войск ПВО на СН", должно уточняться и содержание форм применения авиации и войск ПВО.
Качественное изменение содержания форм применения перспективного объединения ВВС – командования авиации и войск ПВО на СН – обусловливается существенным изменением его структуры, наращиванием боевого состава (особенно в военное время при передаче ему дополнительных значительных сил авиации и войск ПВО с других стратегических направлений), а также необходимости руководства действиями по единому замыслу и плану других войск и сил, оперативно подчиненных командованию.
Структура органа управления меняется за счет формирования на основе управлений армий ВВС и ПВО и управлений ПВО военных округов командований авиацией и войсками ПВО на СН как оперативных (оперативно-стратегических) формирований ВВС.
Наращивание боевого состава войск ПВО армий ВВС и ПВО осуществляется за счет включения в их состав фронтовых и, на отдельных направлениях, армейских комплектов войск ПВО военных округов. При этом войска ПВО общевойсковых объединений и соединений (уже в уточненной их структуре – без фронтовых (окружных) и, возможно, армейских комплектов войск ПВО в сегодняшнем их понимании), а также авиация и силы ПВО флотов, авиация и войска ПВО ВВ МВД РФ, региональных управлений ФСБ РФ, МЧС и органы ЕС ОрВД на этих направлениях должны подчиняться создаваемому командованию авиацией и войсками ПВО на СН оперативно.
Изменение структуры органов управления авиацией и войсками ПВО на СН и состава подчиненных ему войск и сил в свою очередь может изменить и содержание воздушной операции на стратегическом направлении.
В целях упорядочения вопросов организации и ответственности за ПВО, формирования единой военно-технической политики, совершенствования системы подготовки кадров, оптимизации количества и структуры вузов ПВО, целенаправленного развития системы противовоздушной обороны в условиях значительного сокращения численности ВС РФ целесообразно включение управления войсковой ПВО ВС РФ в состав Главного командования ВВС.
В этом случае в его составе по аналогии с Управлением начальника авиации станет возможным формирование самостоятельного "ствола" управления войсками ПВО – Управления начальника войск ПВО, объединяющего в своем составе управление начальника войсковой ПВО ВС РФ и управления ЗРВ и РТВ ВВС. Аналогичные стволы управления авиацией и войсками ПВО потребуется создать и в армиях ВВС и ПВО (в командованиях авиацией и войсками ПВО на СН) и в управлениях авиации и войск ПВО региональных командований.
Эта перестройка органов военного управления дополнительной численности не потребует, а при разумном подходе к формированию данных органов военного управления, можно будет обеспечить и сокращение их общей численности на 12-15%.
В настоящее время продолжается дальнейшее развитие и поиск наиболее эффективных форм и способов применения ВВС. И опора на исторический путь становления и развития качественно новых Военно-воздушных сил во многом должна помочь этому.
Сергей ВОЛКОВ
консультант Главного штаба Военно-воздушных сил,
полковник запаса, кандидат военных наук,
старший научный сотрудник,
профессор Академии военных наук Российской Федерации.