Сказка про рыбку которую съела акула. Пуниа и акулы (гавайская сказка). Клетка для буйных. Программируемый мальчик. Александр Тюрин

Давно это было. Море тогда было глубже. Скалы – выше. Даже трава была зеленее. Только бедняки жили тогда, как и сейчас, плохо.
Жил в те времена на одном из островов мальчик. Мальчика звали Пуниа. Жил он вдвоем с матерью в маленькой хижине. Хижина стояла на берегу моря, недалеко от рифов. Бедно жили Пуниа и его мать. Корни таро и картофель были их единственной пищей. Только в очень редкие дни покупали они себе немного сахарного тростника или бананов.
Пуниа очень любил сидеть на берегу моря. Там, в пещерах между рифами, жили омары. Их было хорошо видно сквозь прозрачную воду.
Пуниа был хорошим пловцом, но он никогда не нырял за омарами. Он боялся акул. Акулы жили около пещер. Их было девять. Каждая из них могла проглотить Пуниа целиком. А в пасти самой большей – Каемаены – легко поместилось бы целое каноэ.
Не раз задумывался маленький Пуниа, как ему перехитрить акул. И вот что он придумал.
В полдень, когда акулы спали на дне залива, Пуниа пришел к морю. Он уселся на краю рифа и стал болтать ногами в воде.
Плеск воды разбудил акул. Тогда Пуниа громко сказал:
– Мне очень хочется поймать омаров. Они такие вкусные. Акулы спят, и мне их нечего бояться. А если они проснутся, я знаю, как их обмануть. Этому меня научила вон та, самая худая акула.
Пуниа взял большой камень и изо всей силы швырнул его далеко в море. Акулы бросились за камнем. Они думали, что это прыгнул Пуниа.
Пока акулы искали Пуниа в том месте, где упал камень, он успел нырнуть и поймать двух омаров.
Когда Каемаена увидела Пуниа на берегу с омарами в руках, она сказала:
– Значит, правда, что среди нас есть предательница?
И восемь больших акул тут же съели самую худую, девятую.
На следующий день Пуниа снова пришел к морю. Он поболтал ногами в воде и, когда акулы проснулись, громко сказал:
– Омары были очень вкусные. Сегодня я поймаю еще двух. Акулы спят, и мне их нечего бояться. А если они проснутся, я знаю, как их обмануть.
Этому меня сегодня научила зон та, самая большая акула.
Пуниа опять взял камень и опять швырнул его далеко в море. И пока акулы искали Пуниа там, где упал камень, он снова успел нырнуть и поймать еще двух омаров.
Когда Каемаена увидела Пуниа на берегу с омарами в руках, она пришла в страшную ярость.
– Кто из нас самая большая? – спросила она таким голосом, что остальные семь акул попятились назад.
Тогда самая храбрая, а может быть, самая глупая из них сказала:
– О Каемаена! Это ты самая большая!
Тут храбрая акула так испугалась собственной смелости, что бросилась наутек. Но было уже поздно: Каемаена набросилась на нее и разорвала ее пополам.
На третий день Пуниа снова пришел к морю. Он поболтал ногами в воде и, когда акулы проснулись, громко сказал:
– Сегодня я поймаю еще двух омаров. Акулы спят, и мне их нечего бояться. А если они проснутся, я знаю, как их обмануть. Этому меня научила сегодня вон та акула, со сломанным плавником.
На этот раз Пуниа даже не пришлось бросать в море камень: как только Каемаена услышала, что Пуниа говорит про акулу со сломанным плавником, она тут же набросилась на нее. И пока акулы дрались между собой, Пуниа успел нырнуть и поймать еще двух омаров.
День за днем приходил теперь Пуниа к морю.
Каждый день он ловил своих омаров, и каждый день обманутая Каемаена съедала одну из акул.
И вот наступил девятый день.
Отправляясь на этот раз к морю, Пуниа захватил с собой большую, заостренную с обеих концов палку.
Он поболтал ногами в воде и, когда Каемаена проснулась, громко сказал:
– Сегодня я поймаю еще двух омаров. Каемаена спит, и мне ее нечего бояться. А если она проснется, я знаю, как ее обмануть. Только бы она не догадалась проглотить меня целиком. Тогда мне не спастись. Но она такая глупая!
Когда Каемаена услышала, что говорит Пуниа, она подумала: «Хорошо, что этот мальчишка такой болтун! Теперь я знаю, как мне с ним справиться».
Тут она раскрыла свою пасть как можно шире и приготовилась проглотить Пуниа целиком.
А ему только этого и было нужно! Он крепко прижал к себе палку и прыгнул с рифа прямо в большую, как каноэ, пасть Каемаены.
И когда Каемаена попробовала закрыть пасть, острые концы палки впились ей в челюсти. А Пуниа перелез через высокие, как рифы, зубы Каемаены и поплыл за омарами.
Как ни билась Каемаена, ей не удалось освободиться от палки Пуниа. Так и плавала она с раскрытой пастью, пока не умерла с голоду.
Давно это было. Но говорят, что и сейчас акулы боятся подплывать к берегам того острова, где когда-то жил маленький Пуниа.

Перевел и обработал Л. Юрьев.
Рисунок О. Зотова.

На острове Савайи, в селении Салега, жила когда-то слепая старуха по имени Фонуэа, и была у нее единственная дочь, которую звали Салофа.

Однажды во всей округе наступил страшный голод. В Салеге тоже нечего было есть. В один из этих дней родичи Фонуэы стали печь клубни ямса, которые собрали накануне в лесу.

Дожидаясь, пока еда будет готова, жадно втягивая вкусный дымок, слепая Фонуэа сидела с дочерью в стороне. Вот дым исчез, значит, камни уже раскалились*, и ямс, накрыв получше, поставили париться.

Прошло еще немного времени, старуха и спрашивает дочь:

Посмотри, не несут ли нам нашу долю?

Нет,- отвечает Салофа.

Много раз спрашивала Фонуэа, не зовут ли ее с дочерью к обеду, и всякий раз Салофа отвечала «нет».

Отчаявшись, слепая Фонуэа велела дочери отвести ее к морю. Стала она на край скалы, ухватила дочь за руку и воскликнула:

Прыгай со мной!

Бросились они в морские волны и сразу же превратились одна в акулу, а другая в черепаху. И поплыли на восток, подальше от жадных и злых родичей.

Долго они плыли и наконец достигли селения Ваитоги на острове Тутуила*. Вышли на берег мать с дочерью и снова приняли человеческий облик.

Верховный вождь Летули очень радушно встретил гостей. В его доме Фонуэу и Салофу хорошо накормили, одели. Мать и дочь как следует отдохнули и набрались сил. Они были очень благодарны Летули за его гостеприимство, и Фонуэа сказала ему:

Мы с дочерью вернемся в море и останемся жить под скалой у вашего селения. Когда ты захочешь, мы выплывем на поверхность и станем развлекать тебя танцами. А ты запомни песню, которой нас можно вызвать из моря.

Ифо нуэа спела вождю эту песню. А Летули велел объявить всем жителям селения, что его гости станут теперь акулой и черепахой и что будут они жить отныне в море под скалой. И если кто-нибудь посмеет обидеть их или проявит к ним неуважение, вождь сочтет это за тягчайшее преступление.

И вот Фонуэа и Салофа снова приняли облик акулы и черепахи и поселились в море под скалой Ваитоги. Они прожили там много-много лет и всегда выплывали на поверхность, услышав песню, обращенную к ним:

Фонуэа, Фонуэа, поднимись из морской пучины! Видишь, люди вождя Летули пришли посмотреть на тебя, Посмотреть на забавную вашу игру И приветствовать вас.

Стоило акуле с черепахой показаться на поверхности моря и начать танцевать, люди не могли сдержать восторженных криков:

Лалелей! Лалелей! Прекрасно! Прекрасно!

В Ваитоги бывает много людей со всего света. Лучшие певцы и музыканты не раз играли и пели у скалы, пытаясь вызвать акулу и черепаху, но до сих пор акула с черепахой выплывают только на звуки одной призывной песни, той, что когда-то в знак благодарности была сложена слепой Фонуэой для верховного вождя Летули.

Жил когда-то на свете один старик. Было у него две дочери и три сына. Выдал он дочерей замуж, разлетелись они из родного гнезда. Остался старик с сыновьями жить. Только вот беда: совсем он ослеп, ничего без помощи сыновей делать не мог. Как-то раз собрались братья в поле, а старику и говорят:

Мы пахать пойдем, а ты во дворе сиди и пшеницу охраняй, чтоб птицы не склевали.

Не под силу мне такая работа,- отвечает старик.- Не услежу я сослепу за птицами.

А ты слушай получше,- учат сыновья,- ты же не глухой:

прилетят птицы, крыльями по мешкам забьют, ты и услышишь.

Дали они отцу длинную бамбуковую палку - птиц отгонять, посреди двора посадили и прочь ушли.

Вернулись они вечером, видят: сидит старик, палкой в разные стороны машет, а птицы все равно пшеницу клюют.

Рассердились сыновья:

Зачем мы тебя сторожить оставляли? Какой от тебя прок? Заплакал старик, но ничего сыновьям не ответил. А те меж собой совет держать стали.

От нашего отца одни убытки! - говорит старший.

Нет от него никакой пользы! - вторит средний.

Зажился наш отец на этом свете! - поддакивает младший. «Вот если бы он помер,-стали мечтать братья,- разделили бы между собой все его богатства, зажили б без хлопот». Так и задумали они недоброе.

Пришли сыновья как-то раз поутру к отцу и говорят:

Решили мы сегодня, батюшка, на дальний остров отправиться- порыбачить маленько. Поехали с нами. Свежий воздух и уха тебе не повредят.

Обрадовался старик:

Давно хотел я ушицы душистой поесть!

Сели они в лодку и к скалистому острову поплыли. Наловили там рыбы, знатная уха получилась. А как смеркаться стало, говорят сыновья отцу:

Устал ты, небось? Ложись, поспи немного, а мы, как назад соберемся, тебя и разбудим.

Поверил старик сыновьям, лег и заснул. А как наутро проснулся, звать их стал. Но никто ему не ответил. Понял отец, что бросили его дети на диком острове голодной смерти дожидаться. А тут и море забурлило, поднялись волны высокие, задул ветер холодный. Стали волны о скалы биться, а одна до самой вершины острова поднялась и старика в море смыла.

А в это самое время из города дочери стариковы приехали - отца проведать. Навезли они ему гостинцев всяких видимо-невидимо. Постучали в дом - нет ответа. Удивились дочери, к соседке пошли.

Не случилась ли с батюшкой нашим беда? - спрашивают.- Обещал он нас дома дожидаться.

Пожала соседка плечами:

Не знаю, не ведаю, что с отцом вашим приключилось. Только видела я, как вчера он с сыновьями на рыбалку собирался, а вечером дети без отца вернулись. Может, захворал он в пути?

Побежали дочери к морю. Решили они, что погиб их отец в пучине вод. А раз так, вынесет море его тело на берег. Осмотрели они все прибрежные скалы - ничего не нашли. Сели у воды и за- плакали. Вдруг видят - торчит в море недалеко от острова одинокая скала, а на той скале… отец сидит, пригорюнившись.

Батюшка, батюшка! - закричали дочери.-Живой! Живой! Наняли они лодку и отца домой привезли.

Как ты на скале оказался? - стали расспрашивать дочери.- Что с тобой случилось?

Вздохнул старик и говорит:

Не думал я, что сыновья мои погубить меня надумают. Заманили они меня на дикий остров и бросили, а сами домой уплыли. Поднялся в море шторм, смыла меня со скалы большая волна, чуть было я не погиб.

Как же тебе спастись удалось? - удивились дочери.

Только я в море упал и тонуть стал, - рассказал старик,- подплыла ко мне большая акула, на спину к себе посадила и до одинокой скалы довезла.

Спасибо тебе, акула,- стали благодарить дочери,- что батюшку нашего спасла.

Вышли они на берег, видят - вдалеке и вправду большая акула плавает.

Надо бы нам ее отблагодарить,- сказал старик. Привели дочери на берег молодого бычка. Подплыла акула, бычка взяла и в морской пучине скрылась. И в тот же миг прозрел вдруг старик и стал видеть не хуже прежнего. Не было конца радости! Взяли дочери отца за руки и домой повели.

А сыновья отца и не думали искать, поделили они стариково богатство и решили отпраздновать нежданную удачу. Погрузили угощения всякие в лодку и в море поплыли за рыбой. Выбрались они в открытое море, но только сеть закинули, потемнело кругом, поднялся ветер. Закачало лодку из стороны в сторону, а потом и вовсе перевернуло. Барахтаются братья в воде, на помощь зовут, да кто их услышит? Так и погибли злые сыновья в морской пучине. А дочери старика в город жить взяли. И жили они вместе долго и счастливо.

Долго они плыли и наконец достигли селения Ваитоги на острове Тутуила*. Вышли на берег мать с дочерью и снова приняли человеческий облик.
Верховный вождь Летули очень радушно встретил гостей. В его доме Фонуэу и Салофу хорошо накормили, одели. Мать и дочь как следует отдохнули и набрались сил. Они были очень благодарны Летули за его гостеприимство, и Фонуэа сказала ему:
— Мы с дочерью вернемся в море и останемся жить под скалой у вашего селения. Когда ты захочешь, мы выплывем на поверхность и станем развлекать тебя танцами. А ты запомни песню, которой нас можно вызвать из моря.
ИФо нуэа спела вождю эту песню. А Летули велел объявить всем жителям селения, что его гости станут теперь акулой и черепахой и что будут они жить отныне в море под скалой. И если кто-нибудь посмеет обидеть их или проявит к ним неуважение, вождь сочтет это за тягчайшее преступление.
И вот Фонуэа и Салофа снова приняли облик акулы и черепахи и поселились в море под скалой Ваитоги. Они прожили там много-много лет и всегда выплывали на поверхность, услышав песню, обращенную к ним:
Фонуэа, Фонуэа, поднимись из морской пучины! Видишь, люди вождя Летули пришли посмотреть на тебя, Посмотреть на забавную вашу игру И приветствовать вас.
Стоило акуле с черепахой показаться на поверхности моря и начать танцевать, люди не могли сдержать восторженных криков:
— Лалелей! Лалелей! Прекрасно! Прекрасно!
В Ваитоги бывает много людей со всего света. Лучшие певцы и музыканты не раз играли и пели у скалы, пытаясь вызвать акулу и черепаху, но до сих пор акула с черепахой выплывают только на звуки одной призывной песни, той, что когда-то в знак благодарности была сложена слепой Фонуэой для верховного вождя Летули.

Наш корабль стоял на якоре у берега Африки. День был прекрасный, с моря дул свежий ветер; но к вечеру погода изменилась: стало душно и точно из топленной печки несло на нас горячим воздухом с пустыни Сахары.

Перед закатом солнца капитан вышел на палубу, крикнул: "Купаться!" - и в одну минуту матросы попрыгали в воду, спустили в воду парус, привязали его и в парусе устроили купальню.
На корабле с нами было два мальчика. Мальчики первые попрыгали в воду, но им тесно было в парусе, и они вздумали плавать наперегонки в открытом море.
Оба, как ящерицы, вытягивались в воде и что было силы поплыли к тому месту, где был бочонок над якорем.

Один мальчик сначала перегнал товарища, но потом стал отставать.
Отец мальчика, старый артиллерист, стоял на палубе и любовался на своего сынишку. Когда сын стал отставать, отец крикнул ему:

Не выдавай! Понатужься!
Вдруг с палубы кто-то крикнул: "Акула!" - и все мы увидали в воде спину морского чудовища.
Акула плыла прямо на мальчиков.
- Назад! Назад! Вернитесь! Акула! - закричал артиллерист. Но ребята не слыхали его, плыли дальше, смеялись и кричали ещё веселее и громче прежнего.

Артиллерист, бледный как полотно, не шевелясь, смотрел на детей.
Матросы спустили лодку, бросились в неё и, сгибая вёсла, понеслись что было силы к мальчикам; но они были ещё далеко от них, когда акула уже была не дальше двадцати шагов.

Мальчики сначала не слыхали того, что им кричали, и не видали акулы; но потом один из них оглянулся, и мы все услыхали пронзительный визг, и мальчики поплыли в разные стороны.

Визг этот как будто разбудил артиллериста. Он сорвался с места и побежал к пушкам. Он повернул хобот, прилёг к пушке, прицелился и взял фитиль.

Мы все, сколько нас ни было на корабле, замерли от страха и ждали, что будет.
Раздался выстрел, и мы увидали, что артиллерист упал подле пушки и закрыл лицо руками. Что сделалось с акулой и с мальчиками, мы не видали, потому что на минуту дым застлал нам глаза.

Но когда дым разошёлся над водою, со всех сторон послышался сначала тихий ропот, потом ропот этот стал сильнее, и, наконец, со всех сторон раздался громкий, радостный крик.
Старый артиллерист открыл лицо, поднялся и посмотрел на море.

По волнам колыхалось жёлтое брюхо мёртвой акулы. В несколько минут лодка подплыла к мальчикам и привезла их на корабль.