Дом карла фаберже на большой морской. Доходный дом Я.А. Рекк. Идиллия на миллион

Большая Морская улица - одна из самых красивых и "парадных" в Петербурге, а дом №24 - один из самых красивых на Большой Морской. Неудивительно - ведь это здание было выстроено по заказу Карла Фаберже, самого знаменитого ювелира России (а то и всего мира).

История компании Фаберже

Основатель знаменитой династии, Карл Фаберже , был потомственным ювелиром - у его отца Густава в Петербурге было свое дело, но весьма скромное. Первые работы мастерской Фаберже особенного интереса не представляли и почти не отличались от работ прочих ювелиров тех времен. "Неуклюжие золотые браслеты, модные в то время, броши и медальоны с цепочками и застежками... они украшались камнями и эмалью..." - так описывают раннюю продукцию фирмы.

Но к середине 1880-х годов, когда к Карлу Фаберже присоединился его 20-летний брат Агафон, изделия Фаберже начали трансформироваться в самобытный стиль ювелирного дела. Именно в это время возникает большинство "тем и сюжетов", которые впоследствии прославят Фаберже: знаменитые пасхальные яйца, фигурки животных, цветы... В отличие от большинства ювелиров того времени, братья Фаберже не просто следовали модным тенденциям, но искали вдохновения в античности, в восточном искусстве, в своих многочисленных путешествиях по мировым культурным столицам. Постоянным источником вдохновения для братьев был и Эрмитаж: они тщательно изучили все представленные там эпохи, копировали старинные украшения и использовали их мотивы в своих новых композициях. Заграничные антиквары, узнав о способности братьев в точности копировать старинные ювелирные изделия, неоднократно предлагали им исполнить те или иные работы, но без наложения фирменных клейм Фаберже - но братья, разумеется, отказывались от таких сомнительных предложений.

Да им и не было нужды заниматься подобными вещами - в заказах и так не было отбоя. И какие это были заказы! Так, будущий император Николай II приобрел жемчужное с бриллиантами ожерелье Фаберже ценой 166500 рублей в качестве обручального подарка своей невесте, принцессе Алике Гессен-Дармштадтской; Александр III купил для нее же у Фаберже другое колье, ценой 250000 рублей. Императорская семья заказывала у Фаберже сервизы, подарки для заграничных путешествий, несметное количество сувениров для коронации Николая II, а впоследствии и празднования 300-летия Дома Романовых. А после участия во Всемирной выставке в Париже 1900-го года фирма Фаберже стала знаменита и за рубежом.

В предреволюционные годы компания Фаберже достигла немыслимых высот. За 10 лет (с 1907 по 1917) в одном только лондонском филиале было продано более 10 тысяч предметов, а во всем мире - более 200 тысяч. Триста ювелиров работали на фирму в Петербурге и еще двести - в Москве. За изделиями Фаберже к берегам Невы приплывали даже из Америки.

Продукция

Ниша, которую заняла фирма Фаберже, касалась не столько ювелирных украшений, сколько "полезных" предметов роскоши - часов, звонков, ламп, рамок для фотографий, ручек для зонтиков и тростей, портсигаров, письменных приборов и прочих вещиц, полезных в быту, но при этом мгновенно узнаваемых и подчеркивающих статус их владельца. Иногда эти вещицы были сделаны из золота и серебра, иногда - просто из дерева и эмали, но в любом случае они были безупречно элегантны и ценны.

Еще одной отличительной особенностью фирмы Фаберже была новизна - представители Фаберже каждый год выпускали в свет новинки, а непроданные вещи, согласно легенде, в конце года отправляли в переплавку. “...Если сравнить с моим делом такие фирмы, как Тиффани, Бушеран, Картье, то у них, вероятно, найдется драгоценностей больше, чем у меня. У них можно найти готовое колье в 1.500.000 рублей, - говорил Фаберже журналистам. - Но ведь это торговцы, а не ювелиры-художники. Меня мало интересует дорогая вещь, если ее цена только в том, что насажено много бриллиантов или жемчуга.”

Пасхальные яйца для императорской семьи

Что касается знаменитых пасхальных яиц Фаберже, то первое из них было изготовлено в 1885-м году по заказу императора Александра III. С тех пор Фаберже создавал пасхальные яйца для императорской семьи одно за другим: для Александра III, который каждый год дарил их своей жене Марии Федоровне, и для Николая II, который заказывал их в качестве подарков для матери и жены. В общей сложности по императорским заказам было создано 54 пасхальных яйца Фаберже (10 для Александра III и 44 для Николая II); до наших дней дошли 45 из них. Заказывая Фаберже новые пасхальные яйца, и Николай, и Александр полагались на фантазию ювелира; обязательных условий было лишь три - яйцеобразная форма, отсутствие повторов и "сюрприз". Последний, как правило, был связан с каким-нибудь событием в жизни императорской семьи: рождением, годовщиной, коронацией, совершеннолетием.

"Сюрпризами" становились миниатюрные модели из драгоценных металлов, ювелирные изделия, изображения людей, событий и мест, значимых для императорской семьи (портреты детей, рисунки резиденций, модели кораблей, на которых плавал Николай II). Некоторые "сюрпризы" можно было увидеть только после извлечения из яйца, некоторые просматривались сквозь прозрачную оболочку яйца. Одним из самых знаменитых "сюрпризов" стал, например, крошечный, но очень точный макет Гатчинского дворца и прилегающих территорий, с крошечными деревьями и фонарями; другим - макет Медного Всадника. Отдельного упоминания достойна коронационная карета из пасхального яйца "Коронационное": в этом макете каждая крошечная деталь была действующей: ручки поворачивались, дверцы закрывались, ремешки амортизировали, корпус - покачивался на шасси. То же самое можно сказать и о действующей модели поезда из пасхального яйца "Великий Сибирский путь": он был точной копией локомотива и вагонов транссибирского экспресса!

Над многими из яиц Фаберже работал больше года, но сюрприз при этом сохранялся до последнего момента даже от самого императора. В назначенный срок яйцо преподносилось царю либо лично Карлом Фаберже, либо его сыном Евгением Карловичем - и встречалось всегда с восторгом.

Дом на Большой Морской

Место для постройки дома Фаберже было выбрано не случайно. Большая Морская улица в XIX веке была настоящей Меккой для ювелиров. Здесь находились магазины всех крупнейших конкурентов Фаберже: Болина, Бутца и других. Сам Карл Фаберже много лет жил в доме №16 по Большой Морской: здесь выросли его сыновья, здесь был открыт первый магазин. Поэтому, решив построить "главный офис" фирмы Фаберже, владелец купил участок именно на Большой Морской.

Автором проекта дома, призванного стать и магазином, и мастерской, стал архитектор К.К. Шмидт - сын двоюродной сестры Карла Фаберже. Главный фасад выполнен в стиле модерн с элементами англо-готического стиля: тяжелые полуколонны из полированного красного гранита первого этажа только подчеркивают легкость и устремленность вверх следующих этажей с зеркальными окнами.

Строительство удалось осуществить всего за два года - 1899-1900-й. На первом этаже открылся магазин золотых и бриллиантовых украшений, на остальных (а также в дворовых флигелях) разместились многочисленные мастерские, оборудованные по последнему слову техники. На последнем же этаже работала собственная художественная студия, где талантливые молодые дизайнеры придумывали новые шедевры. Административные помещения и 15-комнатная квартира самого Карла Фаберже тоже нашли себе место на Большой Морской, 24.

Особое внимание при отделке внутренних помещений дома на Большой Морской уделили безопасности хранящихся в нем ювелирных изделий. Для них был специально сконструирован уникальный сейф-лифт, изготовленный в Берлине: он находился под током, а на ночь поднимался на второй этаж. Это, впрочем, не помешало его ограбить в 1918-м.

Сейчас на первом этаже Дома Фаберже по-прежнему работает ювелирный магазин. Никакого отношения к прежним владельцам он, конечно, не имеет. Но, зайдя внутрь, можно увидеть старинные дубовые прилавки - те самые, доставшиеся новым владельцам "в наследство" от Карла Фаберже.

Слон, жираф и другие животные

Существует легенда, что друг Карла Фаберже, сахарозаводчик Л.И. Кёниг, однажды отправился на лечение в Африку. Спросив у друга, что ему привезти из далекой страны, он услышал в ответ шуточное "Жирафа!".

Через несколько месяцев на второй этаж дома на Большой Морской, 24 заявился дворник и, оглядев потолок барской квартиры, задумчиво заявил: "Так яму никак не пройтить в ворота!" Подойдя к окну, изумленный ювелир увидел огромную толпу, а в ее центре... самого настоящего жирафа, который действительно никак не проходил в ворота. Похоже, Кёниг был человеком слова... Подарок пришлось отправить в зоологический сад.

А вот более достоверная история из мемуаров Олега Агафоновича Фаберже "Блестки": "...В обязанности отца входило наносить визиты самым уважаемым клиентам. Последней его поездкой перед первой мировой войной стало путешествие на Цейлон - посещение магараджи, чье имя, к сожалению, в моей памяти не сохранилось. Пребывание на Цейлоне было достаточно длительным, несколько раз отцу довелось совершать проездки на слонах, и он прямо-таки влюбился в этих добрых и умных животных. Это не осталось незамеченным махараджей, и когда наступил момент прощания, отца пригласили во внутренний двор дворца. Там стоял большой и красивый слон - подарок хозяина отцу в знак благодарности за всю ту радость, которую наши художественные изделия доставляли царственной семье в течение многих лет! И вот на отца буквально свалился хорошо обученный слон, а он не ведал, с какой стороны к нему подступиться.

Наконец все единодушно пришли к мнению, что он заберет слона в Россию, как только подготовит все у себя в Левашове - построит подходящую «конюшню» и оборудует достаточных размеров загон. Эти работы шли полным ходом, и прервала их лишь разразившаяся в 1914 году мировая война. Так мой отец к своему большому огорчению лишился личного слона. Что же касается слона, то ему повезло: ему удалось избежать жизни в довольно-таки холодной и снежной стране. Он остался в своей естественной среде с ее теплым климатом, и к тому же слону не пришлось испытать на себе всех прелестей российской революции..."

Петер Карл Фаберже (30 мая 1846 - 24 сентября 1920, Лозанна) родился в России в Санкт-Петербурге, российский немец по происхождению. Его отец — Густав Фаберже, происходил из немецкой семьи французских корней и был родом из Эстонии, а его мать — Шарлотта Юнгштедт, была дочерью датского художника. В 1842 году Фаберже-старший основал ювелирную фирму в Санкт-Петербурге.

Густав Фаберже с супругой Шарлоттой Юнгштедт.

В 1882 году на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве изделия его фирмы привлекли внимание императора Александра III. Петер Карл получил покровительство царской семьи и звание «ювелира Его Императорского Величества и ювелира Императорского Эрмитажа».

Магазин Фаберже на Большой Морской, 24.

В 1900 г. ювелир Карл Фаберже обзавёлся дачей в Левашове, недалеко от Осиновой Рощи. Дом усадебной архитектуры конца XIX в. - в виде английского коттеджа - был построен по проекту арх. Карла Шмидта. В 1907 Карл Густович подарил усадьбу своему второму сыну, Агафону Фаберже. В том же году Агафон приступил к её перестройке, которой руководил Иван Гальнбек, работавший в фирме Фаберже художником. Обновлённый 2-этажный дом в стиле модерн был полностью закончен в 1908 г.

Агафон Фаберже на крыльце своей усадьбы в Левашово.

Современники называли эту дачу «малым Эрмитажем», ибо в ней находились два совершенно уникальных собрания - драгоценных камней и марок (311 447 экземпляров). А украшали её антикварная мебель, старинные ковры и гобелены, фарфор и бронза, гравюры, иконы, миниатюры, скульптурами именитых мастеров.
Февральская революция 1917 года особых хлопот Агафону Карловичу не принесла, а вот октябрьский переворот... Первой ласточкой был донос, поступивший в Петроградское ЧК в апреле 1918-го. Якобы Фаберже похитил из Зимнего дворца мебель и другое царское имущество. Пришлось доказывать, что старинные комоды и бюро, китайские и японские вазы, часы и канделябры были куплены у графа Бенкендорфа, квартировавшего в Зимнем дворце, и вывезены с разрешения дворцового коменданта ещё в начале сентября 1917 г.

Агафон Фаберже с супругой Марией Алексеевной

После убийства председателя Петроградского ЧК товарища Урицкого из колыбели трёх революций во все райсовдепы полетели телеграммы с распоряжением выступить единым фронтом против буржуазии. Реакция местных властей последовала немедленно. 18 сентября 1918 Левашовский военный комиссар Петухов со своим помощником Новиковым и военинструктором Рудольфом Кохом на даче Агафона Фаберже производят троекратный обыск.
Агафон тайно переправляет в Финляндию жену и пятерых сыновей. Сам же остаётся в Петрограде в надежде отправить за границу наиболее ценную часть своей коллекции, спрятанную в тайнике на даче. Однако уже через полгода по новому доносу Агафона арестовывают по обвинению в спекуляции. Ему ставят в вину, что, устраивая в голодном Петрограде сытные завтраки для писателя Максима Горького и наркома Луначарского, он пытался продать им драгоценности по завышенной цене.

Карл Фаберже с супругой в Висбадене 1918г.

Вскоре после ареста ювелира до сотрудников Эрмитажа доходит весть о плачевной судьбе его дачи. Из докладной записки сотрудника отдела охраны памятников и старины Наталии Бараш от 3 июня1919: «31-го минувшего мая в исполнении возложенного на меня поручения я осмотрела совместно с председателем Левашовского исполкома дом Фаберже, находящийся на Дибунском шоссе, об угрожающем положении которого в смысле опасности быть разграбленным получены сведения Эрмитажем.

К сожалению, опасения Эрмитажа оказались давно запоздалыми, так как внутренности этого прекрасного дома представляют из себя картину полного разрушения и дикого вандализма. Всё положительно разграблено, печати все сорваны, всё выворочено, сломано, на части оставшейся мебели срезаны материя и кожа. Словом, охранять там больше нечего. В течение последних месяцев через дом прошло более двух тысяч красноармейцев, имевших в доме временную стоянку…».

О былом убранстве дачи Фаберже теперь можно узнать лишь из архивных документов Левашовского исполкома. Когда 18 сентября 1919г. особняк подвергся очередному и уже более квалифицированному обыску, сотрудник отдела по охране, учёту и регистрации памятников искусства и старины Б.Н. Молас отметил в докладной записке: «трудно себе представить, до какой степени жившей на даче Фаберже воинской частью была изуродована и покалечена вся без исключения богатая и высокохудожественная обстановка. Все картины проткнуты штыками; вся обивка с мебели сорвана; все инкрустированные и мозаичные столы и в особенности многочисленные стилевые (Людовик XVI), комоды, шкафы, шифоньеры и бюро исковерканы; все книги ободраны, то есть без переплётов и иллюстраций, а большинство разодрано на кусочки».

Тогда «кладоискатели» обнаружили за перегородкой изолированную комнату. В присутствии представителей райкома партии и Петроградского укрепрайона она была вскрыта. В ней оказалось большое количество драгоценных камней, медалей, ваз и картин. Позже в дом явились представители комитета обороны и изъяли ценности без составления акта и без описи. Все вещи были уложены в 10 ящиков и увезены на автобусе. Сверх этого было взято две картины и большая книга-альбом в железном переплёте. В числе увезённых предметов - огромная коллекция почтовых марок и свыше 1700 драгоценных камней разных размеров.

После революции Карл Фаберже сбежал в Великобританию, трое его сыновей осели в Европе. И только Агафон остался в Петрограде. Позднее он был арестован. Известно, что его трижды водили на расстрел, но каждый раз в последний момент оставляли в живых - ведь только Агафон мог рассказать, где спрятаны сокровища. Доподлинно известно, что все члены семьи Фаберже покинули Россию, не взяв с собой практически ничего - Карл, как и его сыновья, в Европе практически нищенствовали.

В итоге Агафон таки "раскололся" - на даче Фаберже, в одной из стен, большевики нашли встроенный сейф с сокровищами. Часть драгоценностей была найдена в бывшей квартире Карла Фаберже на Большой Морской улице. Историки сходятся в едином мнении - это лишь малая толика состояния Фаберже. Где находится остальное - сейчас практически невозможно выяснить доподлинно - архив семьи, как известно, был почти полностью уничтожен.

Согласно легенде, существует три места, где до сих пор хранятся сокровища Фаберже. Первое из них находится на территории современной Латвии. По преданию, там спрятал клад бывший бухгалтер фирмы Фаберже Отто Бауэр. Масса легенд до сих пор рассказывают о втором - оно где-то на финской границе - говорят, что именно там, под неким "приметным деревом" драгоценности зарыла супруга Агафона Карловича. Границу с тех пор переносили не раз и не два, а уж "приметных деревьев" в ее окрестностях - сколько угодно.
А третье место - это как раз и есть дача Фаберже в Левашово. Многие исследователи уверены, что, помимо найденного в потайном сейфе, там есть еще один клад. Недаром, любимая поговорка семьи Фаберже звучала так: "Не стоит хранить все яйца в одной корзине".

Судьба изъятых художественных ценностей до сих пор неизвестна. Вероятно, эта коллекция вошла в состав «алмазного фонда Политбюро», созданного в том же 1919 году на случай свержения советской власти. Известно, например, что у Якова Свердлова дома и на работе хранилась часть этого «фонда» в виде отборных бриллиантов.

Когда страсти по драгоценностям утихли, на бывшей даче Фаберже разместился дом отдыха для работников НКВД. В годы Великой Отечественной войны здесь действовал госпиталь; затем вплоть до 1991 года - оздоровительный детский сад №2021/92. Тогда планировку особняка несколько изменили. Большие парадные и танцевальные залы совсем не подходили для работы такого учреждения. Тогда же по дому водили экскурсии, которые затем прекратили из-за угрозы обрушений. В конюшне и каретной при доме Фаберже работала автомастерская, позже сгоревшая.

Ныне дача Фаберже - один из уникальнейших памятников усадебной архитектуры XIX века, памятник федерального значения - на грани обрушения.

От былой роскоши сохранились мраморная лестница с дубовыми перилами внутри огромного здания.

В левом крыле дома была обустроена оранжерея. По свидетельствам современников Агафона Фаберже, это был дивной красоты зимний сад. Сегодня левое крыло здания представляет собой печальное зрелище - потолок обрушился, под ногами хрустят обломки лепнины.

И каким-то чудом уцелевшая в одной из комнат изразцовая печь.

Вечерами Агафона Карловича навещали друзья - накрывался стол, растапливался камин. Изразцовая печь с росписью ручной работы сохранилась и по сей день. Правда, не в целости и сохранности - в поисках сокровищ кладоискатели поломали все печи и камины в доме.

Каретная, конюшня, гараж, ледник, 2-этажный корпус для прислуги - всё это нуждается в скорейшей реставрации.

Парк при даче был когда-то образцом ландшафтного дизайна. Там еще сохранились «зеленые часы» высаженные по кругу ели с символично умирающим дубом в центре.

Судьба же владельца дачи всё-таки сложилась относительно благополучно. В 1920-х годах Агафон Фаберже вынужден был сотрудничать с большевиками, для которых по иронии судьбы он оценивал художественные ценности, в том числе и ювелирные украшения. Вместе с тем он беспрестанно готовился к побегу за границу.

Через сотрудников Генерального консульства Финляндии в Ленинграде он сумел переправить часть своего имущества и коллекцию марок в Хельсинки. А в 1927 году по льду перешёл Финский залив.
Агафон Фаберже прожил в Финляндии 24 года и умер в 1951 году.

На его могиле на православном кладбище в Хельсинки установлен памятник из чёрного камня: большое пасхальное яйцо венчает вензель с двуглавым орлом из бронзы - знак поставщика царского двора.

Дом стоит заброшенным. А сегодня разрушается такими темпами, что изменения кирпичной кладки и наклона стен можно наблюдать каждый день. В 2007 году дача Фаберже была передана Горному институту.

Сохранившаяся в хорошем состоянии лепнина.

Потолок над лестницей со стеклянной крышей.

Зал с камином и внутренним балконом.

Что же касается кладов, которые до сих пор усиленно ищут на даче Фаберже, скорее всего их нашли еще в 1920-х гг. В своё время сын Карла Фаберже Евгений, писал, что «на даче роют». Но в те времена о таких находках не сообщалось.

Сейф размером 2*2 метра с двойной дверью, одна в виде решетки.

Впрочем, известно, что в 1990-х годах в Москве клад Фаберже и в самом деле нашли. Он был спрятан в доме одного из бывших директоров московского филиала фирмы. В жестяной коробочке из-под конфет, замурованной в стену, оказались 17 ценнейших ювелирных изделий из золота и драгоценных камней

Представляем вашему вниманию историю легендарного ювелирного Дома, внесшего в историю России по-настоящему драгоценный вклад.

Давным-давно, когда Советский Союз еще и не думал разваливаться, кому-то пришло в голову собрать роскошное подарочное издание, посвященное необычным и драгоценным предметам, принадлежавшим царской семье. В нарядную картонную коробочку втискивались пять тоненьких книжек, напечатанных на отличной тяжелой финской «меловке». Там были «Кареты и экипажи» с обитым парчой детским возком Петра I и «зимним поездом» Екатерины II, ткани — вышитая золотыми и серебряными нитями и жемчугом парча церковных облачений, часы включая уникальный образец деревянных часов, оружие... и изделия Фаберже.

Тираж «пошел под нож», так и не дойдя до магазинов — из-за изобилия царских портретов как раз в книжечке «Фаберже». Ну сами посудите, как такое можно выпускать в мир, когда стандартное описание изделия звучало как: «Украшено миниатюрами — 7 портретов членов царской семьи и 9 сцен царствования, включая коронацию»...

Хотя какое-то количество работники полиграф-комбината, на котором книги печатали, все-таки растащили по домам...

Но в целом фамилия Фаберже в СССР вовсе не была под запретом, потому что цари царями, а престиж престижем. За сохранившиеся работы этой мастерской на европейских аукционах готовы были платить огромные деньги — и Россия имела полное право гордиться успехом «своего» придворного ювелира.

Фаври-Фабри-Фабьер

Кем же был этот мастер, фамилия которого у нас прочно ассоциируется со словом «яйцо»?

Как мы можем догадаться, он был французом, и, если верить архивам (а отчего и не верить), семья сначала носила фамилию «Фаври», затем «Фабри», потом «Фабьер», пока в 1825 году не остановилась на привычном нам «Фаберже». Родную Пикардию семья покинула еще под старым именем, в 1658 году, — Фаври были гугенотами, и в какой-то момент католическая Франция стала для них слишком неуютной.

Прежде чем «обрусеть», семья «онеметчилась»: в 1800 году ремесленник Пьер Фаври поселился в Ливонии. Здесь в 1814 году и родился его сын Густав — уже под фамилией «Фаберже». Где-то около 1830 года юный Густав приехал в Санкт- Петербург обучаться ювелирному делу. Совершенно точно известно, что в 1841 году он получил звание мастера, а всего год спустя у него был магазин Faberge на Большой Морской улице, в двух шагах от Невского проспекта. Продавались там, впрочем, не столько украшения, сколько драгоценные безделушки для интерьера, — что не странно, ведь обучался он у Андреаса Шпигеля, специализировавшегося на золотых шкатулках.

Увидеть его оригинальные работы мы не можем, но, судя по недавно найденным эскизам, не слишком много и теряем: его стиль был близок таким популярным тогда французским ювелирам, как Кулон, Массен и братья Массе, а изделия — вполне качественные — не выбивались из общего ряда.

Тот самый Фаберже

Но в 1846 году на свет наконец-то появился Фаберже, который нам интересен, — Петер Карл Фаберже, будущий «тот самый».

Он получил неплохое образование: начальное — в Петербурге, в гимназии Святой Анны, где обучали детей «низших слоев дворянства», профессиональное — в России у Хискиаса Пендина и в Германии, куда семья ювелира переехала в 1860 году, у Фридмана из Франкфурта-на-Майне. Россию Фаберже все же не бросали — в их отсутствие магазином управлял надежный человек. В возрасте 18 лет Карл объездил всю Европу, посмотрев работы лучших ювелиров Франции, Германии и Англии и поучившись в Париже у известною мастера Шлосса...

В Петербург молодой ювелир вернулся в 1866 году — работать не «начальником», а рядовым мастером вместе со своим наставником Хискиасом Пендином и прочими работавшими у отца ювелирами — Августом Хольмстремом и Вильгельмом Раймером. В 1868 году управляющим фирмы стал финский мастер Эрик Колин.

В 1872-м 26-летний Карл Фаберже возглавил петербургскую мастерскую. Тогда же к нему присоединился и младший брат с неожиданным для французской фамилии именем «Агафон». Вы заметили, что никого с фамилией «Романов» в этой истории пока нет? Их и не было до самого 1882 года, когда Фаберже впервые выставили свои изделия на московской выставке «Русское художественное и промышленное искусство». Они получили золотую медаль за копию античного браслета IV века до н. э. В этом не было ничего особенно странного: мастерская уже несколько лет реставрировала ювелирные изделия в Эрмитаже, но император Александр III, не сумевший отличить копию от оригинала, был достаточно потрясен, чтобы приобрести украшение.

Уникальность и «сюрприз»

А в 1885-м он заказал ювелиру первое из множества пасхальных яиц. Оно предназначалось в подарок его супруге императрице Марии Федоровне и было довольно простым — золотое под белой, как скорлупа, эмалью, с маленьким «сюрпризом» — золотой курочкой с рубиновыми глазками — внутри. На этом «матрешечностъ» изделия не заканчивалась — в курочке скрывался рубин в форме яйца, красиво «замыкая» образ. Императрица была в таком восторге от подарка, что Фаберже получил заказ изготавливать по яйцу ежегодно — с полным творческим «картбланшем», имевшим всего два ограничения: I) все яйца должны были быть разными. 2) прятать внутри какой-то «сюрприз». В качестве приложения к такому заказу Карл Фаберже получил звание поставщика императорского двора и право изображения на своем клейме двуглавого орла. А еще через 5 лет он был назначен Оценщиком Кабинета Его Императорского Величества.

Не считая перерыва во время Русско-японской войны, традиция «пасхального заказа» сохранялась вплоть до Октябрьской революции. И конечно, «одним яйцом в год» дело не ограничивалось. После смерти в 1894 году императора Александра III мастера стали делать двойную работу — и для вдовствующей императрицы, и для супруги нового императора Николая II. И каждый раз они неукоснительно выполняли оба «дополнительных требования»: яйца были не просто разными, а удивительно разными — золотыми, серебряными, стеклянными, хрустальными, деревянными. Их украшала инкрустация драгоценными камнями, гравировка, традиционная перегородчатая эмаль или более редкое гильоширование — еще одна эмалевая техника, в которой мастера Дома Фаберже были особенно сильны.

«Сюрпризы» внутри тоже были весьма разнообразны: небольшие украшения, фигурки животных, крошечные модели, портреты-миниатюры... В «Коронационном» яйце пряталась карета — точная копия той, в которой Николай II и Александра Федоровна выезжали на коронационных торжествах в Москве. Ее выполнил из золота и эмали мастер Георг Штейн. Окошки были сделаны из горного хрусталя, дверцы открывались... Размер внешнего яйца при этом был 12.7 см.

В конце XIX века Фаберже увлеклись изготовлением «механических» яиц. Из выполненного в стиле модерн яйца «Ландыш» при запуске механизма появлялись и раскладывались веером миниатюрные портреты императора и двух его старших дочерей — Ольги и Татьяны.

Причем слово «сюрприз» здесь говорит не только о скрытости маленьких драгоценностей — они и в самом деле оставались для венценосных клиентов секретом до самого подношения подарка. На все вопросы императора по поводу сюжета новой вещицы мастер отвечал только: «Ваше величество будет довольно...»

От портсигаров до цветов

Конечно же, Фаберже делали не только пасхальные яйца. Они создавали изумительные украшения. Именно из той мастерской вышло ожерелье, подаренное цесаревичем Николаем будущей жене, принцессе Алисе Гессен-Дармштадтской. А за второе — заказанное для нее же родителями Николая — Карл Фаберже получил самую крупную сумму за всю историю фирмы — 250 тыс. рублей. Кроме этого, сочетая с французской изысканностью немецкую практичность. Карл Фаберже сделал ставку на функциональные предметы — портсигары, лампы, часы, ручки для тростей и зонтов, рамки для фотографий, письменные приборы... Эти вещи далеко не всегда были выполнены из золота или серебра, но неизменно несли печать элегантности, характерную для стиля Фаберже.

А еще мастерская создавала множество прелестных безделушек для украшения дома — миниатюрные деревья, фигурки людей и животных в стиле нэцке (Фаберже сам коллекционировал восточные скульптурки, у него их было более пятисот) и изумительные «букеты», где неувядающие цветы, воссозданные с невероятной точностью из камня и металла, стояли в стаканах, наполненных хрустальной водой... В московском магазине Фаберже была устроена теплица, в которой выращивались самые разнообразные растения, служившие моделями для «каменных цветков». Порой у букетов был свой секрет — так, цветок анютины глазки мог прятать в каждом из лепестков по крошечному портрету.

При этом мастера больше обращали внимание не на фактическую стоимость материала, а на то, насколько точно он соответствует поставленной задаче, — именно поэтому золото, платина и бриллианты могут соседствовать у Фаберже с полудрагоценными камнями, сталью, костью и даже деревом. Именно Фаберже открыл русским ювелирам глаза на бесконечное разнообразие уральских самоцветов, используя в чрезвычайно изысканных и дорогих работах камни, пренебрежительно называвшиеся «поделочными», — нефрит, жадеит, ляпис, аметист, гелиотроп, топаз, горный хрусталь, халцедон, разнообразные яшмы, обсидиан, кварц, авантюрин, . И все это пользовалось неизменным спросом. В какой-то момент мастера просто перестали справляться с потоком заказов и Карл был вынужден привлекать ювелиров из других мастерских для выполнения работ по эскизам Фаберже.

В таком случае на готовом изделии ставились два клейма — фирмы Фаберже и мастера-исполнителя.

Ветер злых перемен

В конце XIX века в штате фирмы Фаберже было 500 человек, помимо головного предприятия в Санкт-Петербурге действовали пять филиалов: в Москве, Одессе, Киеве, Лондоне и Бангкоке. Кроме российских императоров постоянными клиентами Дома Фаберже были члены королевских семей со всего мира — британской, датской, австрийской... даже китайской. К 1914 году по миру было рассеяно примерно 100 000 изделий «от Фаберже».

Но и этот прочный «Дом, который построил Карл» не смог устоять под ветром революции — впрочем, как и Дом его основного заказчика. Последнее яйцо, выполненное мастерской в разгар Первой мировой войны, было суровым — его называют «Военное стальное». И оно действительно выполнено из полированной стали, с подставкой в виде четырех снарядов, укрепленных на постаменте из нефрита. «Сюрпризом» была миниатюра, изображающая императора Николая II с сыном Алексеем на позиции русских войск.

Мировая война, во время которой всем стало не до роскоши, нанесла Дому Фаберже урон, революция его разрушила. В 1918 году Карл Фаберже эмигрировал в Швейцарию, где и скончался через два года.

Его сыновья пытались восстановить дело в Париже и Женеве, но им это не удалось, и они продали бренд торговцу Сэмюэлу Рубину. Тот, понимая, что не сможет восстановить былую ювелирную славу, использовал роскошное название для продажи дорогой парфюмерии и туалетных принадлежностей. После имя еще несколько раз переходило из рук в руки, пока не было приобретено компанией Gemfields, специализирующейся на добыче, огранке и торговле драгоценными камнями. В 2011 году в Лондоне, Нью-Йорке, Женеве, Париже, Москве и Киеве вновь открылись ювелирные салоны Дома Фаберже.

У охотников за пропавшими сокровищами семьи Фаберже своя «святая троица» — усадьба Левашово, голубятня и «приметное дерево» на финской границе.

Карл Густавович Фаберже — ювелир, продолжатель ремесла своего отца. Владелец ювелирной фирмы при царской власти. Имел трех сыновей.

В 1900 году Карл Фаберже обзавёлся дачей в Левашове, недалеко от Осиновой Рощи. Дом усадебной архитектуры конца XIX века — в виде английского коттеджа — был построен по проекту архитектора Карла Шмидта. В 1907 году Карл Густович подарил усадьбу своему второму сыну, Агафону Фаберже. В том же году Агафон приступил к её перестройке, которой руководил Иван Гальнбек, работавший в фирме Фаберже художником. Обновлённый 2-этажный дом в стиле модерн был полностью закончен в 1908 году

К тому моменту Агафон Карлович (1876-1951) уступал своему отцу разве что в известности — у него было собственное ювелирное производство, к тому же он слыл лучшим в России оценщиком драгоценных камней и с 22 лет служил экспертом Бриллиантовой комнаты Зимнего Дворца. Световые потолки, просторные залы, причудливые очертания стен — в лучших традициях популярного тогда модерна. И очень быстро дачу Фаберже стали называть не иначе, как «малым Эрмитажем» — настолько великолепна была коллекция старинных гобеленов, антикварной мебели, полотен лучших европейских художников и, конечно, ювелирных шедевров с клеймом Фаберже.

Агафон Карлович был ювелиром не только по профессии, но и по мироощущению. Чего стоят только солнечные часы из живых деревьев, подобные знаменитому пушкинскому циферблату в Михайловском, или изразцовый камин, бросающий вызов печи в Меньшиковском дворце Петербурга, где ни один узор не повторяется дважды! А ещё — рисунок паркета в одном из залов особняка, упорно наводящий на мысль о Тронном зале Зимнего Дворца.

О былом убранстве дачи Фаберже теперь можно узнать лишь из архивных документов Левашовского исполкома. Когда 18.9.1919 особняк подвергся очередному и уже более квалифицированному обыску, сотрудник отдела по охране, учёту и регистрации памятников искусства и старины Б.Н. Молас отметил в докладной записке: «трудно себе представить, до какой степени жившей на даче Фаберже воинской частью была изуродована и покалечена вся без исключения богатая и высокохудожественная обстановка. Все картины проткнуты штыками; вся обивка с мебели сорвана; все инкрустированные и мозаичные столы и в особенности многочисленные стилевые (Людовик XVI), комоды, шкафы, шифоньеры и бюро исковерканы; все книги ободраны, то есть без переплётов и иллюстраций, а большинство разодрано на кусочки».

Тогда «кладоискатели» обнаружили за перегородкой изолированную комнату. В присутствии представителей райкома партии и Петроградского укрепрайона она была вскрыта. В ней оказалось большое количество драгоценных камней, медалей, ваз и картин. Позже в дом явились представители комитета обороны и изъяли ценности без составления акта и без описи. Все вещи были уложены в 10 ящиков и увезены на автобусе. Сверх этого было взято две картины и большая книга-альбом в железном переплёте. В числе увезённых предметов — огромная коллекция почтовых марок и свыше 1700 драгоценных камней разных размеров.

Агафон задержался в Петрограде, чтобы закончить дела — и был арестован как «буржуазная контра» по доносу. Как «особо опасный элемент», его отправили в концлагерь, и там трижды за год с небольшим водили на расстрел, но каждый раз «внезапно» миловали. Секрет такой лояльности во многом объяснялся тем, что только Агафон Карлович мог рассказать, где спрятаны несметные сокровища Фаберже. По крайней мере, на это могли надеяться чекисты. Ведь было известно, что его отец бежал из России, взяв с собой только небольшой саквояж. В нем, кроме смены белья, ничего не было.

В 1920 году Агафон Карлович вышел на свободу по амнистии и ему, словно в издевку, поручили оценивать крупные партии бриллиантов и ювелирных изделий, которыми большевики намеревались расплачиваться с Западом. На многих из этих сокровищ стояло клеймо с фамилией Фаберже. Из имущества у некогда богатейшего ювелира были только башмаки, драное пальто да картина, припрятанная на черный день у знакомых. В декабре 1927 года Агафон Фаберже с женой и сыном по льду Финского залива бежал в Финляндию.

Евгений Фаберже не был сторонником большевиков, особенно после того, как однажды они очень настойчиво постучались в его квартиру на Большой Морской, чтобы конфисковать отцовское наследство. К тому времени молодой человек оборудовал у себя дома лифт-сейф, где прятал букетики из самоцветов и усыпанные алмазами шкатулки. Квартира была срочно сдана в аренду швейцарскому посольству — чекисты не имели права устраивать обыск на неприкосновенной территории дружественного государства. Но тайник все-таки был обнаружен. Хотя смекалистый Евгений и успел перепрятать небольшую часть драгоценностей.

Историки говорят, что, подключив к делу жену и бывшего акционера фирмы Бауэра, Агафон выбрал тайное место, куда захоронил чемоданы, набитые рубинами. А дальше версии расходятся. Одни считают, что богатство спрятано на финской границе под приметным деревом. Спасаясь от погони, Фаберже с женой пробрались туда тайком. Другие говорят, что драгоценности до сих пор покоятся в земле усадьбы Мудули под Ригой. А третье место — это все та же дача Фаберже в Левашово. Помимо разграбленной потайной комнаты, здесь, по всей видимости, существует или существовал ещё один клад. По крайней мере, о нем свидетельствовал брат Агафона, Евгений Фаберже (1878-1960). Он до конца жизни твердил, что собственнолично закопал здесь, в парке, чемодан с бриллиантами стоимостью около пяти миллионов царских рублей

В разграбленном особняке в Левашово жизнь продолжалась и после смены эпох. Большевики устроили здесь санаторий для чинов НКВД, а во время Блокады здесь разместили госпиталь.

Ныне дача Фаберже — один из уникальнейших памятников усадебной архитектуры XIX века, памятник федерального значения — на грани обрушения. От былой роскоши сохранились мраморная лестница внутри огромного здания, дубовые перила да каким-то чудом уцелевшая в одной из комнат изразцовая печь. Каретная, конюшня, гараж, ледник, 2-этажный корпус для прислуги — всё это нуждается в скорейшей реставрации.

На втором этаже — кабинет мастера. Маленький закуточек, где можно двумя руками коснуться сразу обеих стен, был любимой комнатой Карла Густавовича. Когда-то здесь было сердце дома — сейф Фаберже. И вместо битого бетона и мышей на полках в бронированных стенах стояли шедевры ювелира.

В большом зале сохранилась голландская изразцовая печка. Несколько лет назад на дачу попала женщина-реставратор. Красота голубой плитки ослепила ее, и она решила восстановить это чудо. Теперь печь одиноко украшает ободранную стену.

Витражное стекло в окне цокольного этажа, дубовая парадная, едва заметные изображения золотых лютней на стене. В 50-х годах здесь устроили детский садик для отпрысков партийной элиты, и орнаменты залепили штукатуркой. На полу в гостиной до сих пор лежит крест из-под новогодней елки, на двери прибита табличка с надписью "Столовая".

Владельцы удачи меняются часто. После развала СССР дом купил новый русский, выкинул хлам и уже планировал реставрацию, но прогорел.

Потом объявилась внучка Фаберже из Дании, сделала десяток фотографий и уехала. В 2007 году дача Фаберже была передана Горному институту. Там будет музей — филиал Горного института. Восстановить из руин Малый Эрмитаж и перевезти туда бесценную коллекцию в Горном институте хотят года через три (информация 2009г). Кстати, в коллекции Горного института есть 20 ювелирных редкостей, возможно, из той самой комнаты-сейфа. Животные с бриллиантовыми глазами, одна такая фигурка стоит тысяч 20 долларов и табакерка из агата и золота, в 10 раз дороже.

К. Фаберже и Ф. Бирбаум.

До сих пор в Левашово болеют золотой лихорадкой. Старый сторож, охраняющий полусгнивший особняк, не раз прогонял из приусадебного парка подростков с металлоискателями, которые, надо сказать, кроме пивных пробок, ничего не находят.

Дом Фаберже на Большой морской, д. 24 привлекает внимание неординарной архитектурой в стиле модерн, треугольными остовами крыши и многогранной, если не сказать ювелирной, отделкой фасадов красным гранитом. У этого дома было много владельцев: богатые купцы и мастера колокольных дел, располагались здесь книжная лавка и церковный приход, небольшое ателье и даже мастерская художника. Но наибольшую известность он обрел, как дом Фаберже, где жил и творил знаменитый ювелир.

Дом и история Фаберже в России

Карл Фаберже – наследник великого мастера Гюстава, родился и вырос в Санкт-Петербурге. Лишь ради учебы в Дрездене он покинул родину, а по возвращении купил дом на Большой морской. В те времена здание представляло собой типичный для архитектуры города классический дворец, а современный облик в стиле модерн ему предал нанятый Карлом архитектор К.К. Шмидт.
В многоэтажном особняке разместилась вся творческая цитадель семьи Фаберже:

На первом этаже разместился ювелирный магазин;
Второй и третий были заняты мастерскими великих ювелиров и самого мастера, работавших под единой торговой маркой;
На последнем этаже разместились апартаменты семьи Карла Гюставича – 15-комнатная квартира с роскошной библиотекой, рабочим кабинетом, будуаром и спальнями.

Дом Фаберже на Большой морской подарил семье множество радостных моментов – творческое признание и популярность, рождение сыновей Евгения, Александра и Агафона. Счастье было разрушено революцией 1917 года, когда семья была вынуждена бежать из России. Лишь небольшую толику изделий сыновьям удалось прихватить с собой, все остальное было захвачено большевиками и национализировано.
Покинув родной дом, Карл Фаберже отправился в Ригу, затем в Германию, Швейцарию и Канны. Родные вспоминают, что он часто повторял: «Жизнь закончилась». В 1920 году мастер умер вдали от родины и был похоронен в Каннах.

Дом Фаберже в Санкт-Петербурге: как добраться и что посмотреть

Дом Фаберже в Санкт-Петербурге на Большой морской расположен в 5 минутах ходьбы от станции метро Адмиралтейская. Ныне в доме располагается ювелирный магазин, где можно приобрести украшения современных русских мастеров.