Отто варбург лечение рака молочной железы. Отто Варбург. Биохимическая теория рака. Нам не хватает энергии жизни - энергии кислорода
Семейное счастье богатейшей невесты Франции, кузины короля Людовика XIV-го, Анны-Марии де Бурбон (она же герцогиня де Монпансье) как-то не сложилось. Ну, что-то там не заладилось в небесных сферах. К тому же характера она была воинственного, разборчива до чрезвычайности, да и в придачу ко всему ещё и выбор у неё был крайне ограничен: юношей, равных ей по богатству и знатности, было меньше, чем пальцев одной руки. Анна опробовала все варианты, но каждый раз коварная рука судьбы выводила напротив её имени издевательски-каллиграфическим почерком — “demoiselle” (не замужем).
Шли годы, “demoiselle” де Монпансье скучала и вот когда ей уже стукнуло 45 , не семейное, но нежное и мягкое одеяло
дамского счастья накрыло её прямо-таки с головой. И где-то там, в темноте этого чудесного, тёплого мирка, мягко переливался разными красками чудесный лик — невысокий, светловолосый мужчина, с насмешливым, жестким лицом, обладающий глазами чародея и повелителя. Звали этого очаровательнейшего мужчину, с исключительной куртуазной репутацией — Антуаном-Номпаром, графом де Лозеном. Он тоже уже не был пылким юнцом — ему стукнуло 40 лет, но своего неотразимого куртуазного шарма граф совершенно не утратил. И все версальские прелестницы по-прежнему стояли в плотную очередь у его будуара. И было зачем.
Будучи невысокого росточку Антуан де Лозен
был, для своего роста, довольно хорошо сложен,
одевался щегольски,
лицо имел высокомерное, умное, внушающее почтение. Был исполнен благородных манер, скор на вражду (пусть даже и из-за пустяков), безжалостен к чужим 
недостаткам. Любил выискивать эти недостатки и ставить людей в смешное положение. Был исключительно храбр и опасно дерзок. Всё это будоражило и лихорадило женские сердца, но распаляло их совсем иное.
Как говорила одна, испившая щербета его уст, чаровница, в детстве Антуану довелось лизнуть стрелу Амура, так что уже с юности не было рядом с ним более галантного и сладкозвучного кавалера. Комплименты рождались у него на устах безо всякого напряжения, а высказанные тихим и низким голосом — производили на милых дам совершенно ошеломительное впечатление. И что было особенно важно: шевалье де Лозен никогда не повторялся в своих комплиментах! Как это у него получалось? Бог ведает, но стоило только его глазу отметить какую-нибудь, пусть маленькую, но изюминку в облике милой дамы, как он тут же, совершенно не задумываясь, рождал комплимент, полный таинственного и неповторимого очарования. Своим комплиментом он как бы делал моментальное фото, а какое женское сердце устоит от удачной фотографии себя, такой прекрасной, единственной и неотразимой. И это с учётом того, что завтра, об этом комплименте будут судачить во всех уголках Версальского двора!
Хотя, как заметила другая дама, приятная во всех отношениях, куртуазный воитель вовсе не лизал стрелу Амура — он сам был этим Амуром! И как только жар слов этого милейшего кавалера доходил до нежных ушек версальских чаровниц, как их ледяные сердца тут же оттаивали и превращались в нежных бабочек с чуть бархатистыми крылышками… .
Кстати, надо отдать новоявленному Амуру должное — он отвечал им тем же. Не всем, конечно, глаз Антуана де Лозена был причудлив и избирателен: на одно “Да!” у него приходилось по десять “Нет!” Но этим своим выбором он был ещё желаннее, ибо какими победительницами чувствовали себя те дамы, что слышали от него: “Mademoiselle, que faites-vous ce soir?” (Мадемуазель, а что Вы делаете вечером?) И какими завистливыми глазами смотрели на них другие версальские дамы.
Несмотря на то, что Антуан был профессиональным военным, весьма достойно показавшим себя во многочисленных баталиях, именно дамы были его первейшей пламенной страстью. Были у него и почести, и денежные средства, и пожалования, но всё это меркло, как только доводилось ему лицезреть неторопливо проплывающую мимо и томно покачивающую бёдрами очередную обольстительницу.
Один пример. В 1673-м году судьба сделает его узником преотвратнейшей, находящейся в самом отдалённом уголке Франции, крепости Пин
ьероль. Две недели он будет бросаться на стены, поджигать камеру, притворяться глухонемым, биться в падучей, но потом стихнет. Сражники будут находить его дремлющим днём в кресле подле камина, завёрнутого до головы в тёплое одеяло. Они решат что шарик сдулся! Ан-нет! Ведь никто не знает, как проводил ночи сорокалетний Антуан-Номпар? А проводил он их должным образом — рыл подкоп! К каменной кладке! Четыре года у него ушло, чтобы прорыть лаз длиною всего в 3 метра и однажды он уже выглядывал наружу из тюремной стены! Оставалось только миновать не столь уж и высокую тюремную стену! Свобода уже улыбалась ему и поощрительно махала своей мягкой и сухой ладошкой.
Последовал ещё день приготовлений и вот в самую глухую часть ночи, когда все стражники, сморенные неимоверными дневными трудами, сладко почивали на своих постах и седалищах, Антуан-Номпар, граф де Лозен протиснулся в лаз и выбрался через его посредство на тюремную площадь. Ещё немного усилий и “свобода, вас встретит радостно у входа”, но.. через двор шла юная дочка тюремного хлебопёка. Хлебопёки, они ведь встают рано и эта юная киприда, неторопливо помахивая ведром, шествовала к колодцу. Граф мог бы подождать, пока она наберёт воды и уберётся в свою убогую храмину. Но де Лозен был граф только во вторую очередь, а в первую он был Амур, а потому освободившийся узник не торопясь пересёк площадь, подошёл к девушке и завязал с ней неторопливую беседу. Сначала юная прелестница подумала было позвать на помощь, но речи очаровательного незнакомца были столь обходительны и милы… Да и сам он не производил впечатления опасности. Девушка ответила ему и как-то совсем не заметила, что через час он уже задирал ей юбки в глубине сеновала. Она-то этого не заметила, но это заметил её отец, который не дождавшись дочери с водой, отправился на её поиски….
В результате де Лозен просидел в тюрьме ещё 6 лет и при этом он ничуть не сожалел о произошедшем. Представляете! Человек 4 года рыл подкоп, имел все шансы на освобождение, но утратил всё это всего лишь раз взглянув на ланиты юной прелестницы.
Но случился праздник и на его улице. Однажды, его ушей коснулась весть, что в Версале пала та, чьей злой волей он был заключён в сию юдоль скорби и печали — герцогиня де Монтеспан утратила свой высокий статус королевской фаворитки. Сердце шевалье де Лозена возликовало в предвкушении великих изменений. И перемены не заставили себя ждать….
Однако, мы отвлеклись от истории demoiselle де Монпансье. Возбуждённая собственными 
надеждами она вела прямую атаку на крепость под названием кавалер де Лозен. Наступление не приносило ощутимых выгод — кавалер был неприступен. Он, конечно же, был предельно вежлив и как обычно не задерживался, чтобы сказать прелестное слово даже уже слегка пожухлой даме. Но сыграть с ней партию в любовные шахматы? Помилуй, Бог! Ему, конечно, было лестно её внимание, а также небезразличны её миллионы и многочисленные титулы, но… но… но… . И тут он узнаёт, что у мадемуазель де Монпансье на него не просто альковные виды, но матримониальные! А это в корне меняло дело! Это означало, что при удачном стечении обстоятельств он мог стать родственником французского короля! Он! Бедный гасконский дворянин! 20 лет назад заявившийся в Париж без гроша в кармане! Тщеславие было одним из немногих грехов, которые он себе разрешал. Так что при очередной встрече с Анной-Марией де Бурбон он несколько дольше задержался взглядом на её глазах, что привело не девственную мадам в состояние чисто девственной застенчивости. Она почувствовала надежду!
Герцогиня давно была готова к переходу к отважным действиям. Она знала о графе всё и по своему искала свои пути к его сердцу. Она знала, что кроме того, что сей отважный гасконец необыкновенный франт, он ещё и необычный чистюля. Антуан-Номпар, граф де Лозен принимал ванну чаще чем кто-либо во французском королевстве — два раза в неделю! Так часто во Франции не мылся никто. Более того, граф говорил, что принимал бы ванну бы каждый день, но вода проведённая в Париж по распоряжению короля текла столь тонкой струйкой, что за неделю набиралось только на 2 ванны. Ещё мадемуазель де Монпансье знала, что любезный кавалер де Лозен тонкий ценитель ароматов, а у Анны (ах, что за злобная напасть) был весьма неприятный запах изо рта. Что касается телесных запахов, то она, как и многие дамы в королевстве, успешно боролась с ними подкладывая мешочки с сушёным майораном под юбки, носила их на поясе и даже вшивала в воротники платьев. Запахи подмышек нейтрализовала особыми эссенциями привозимыми ей из Леванта. Но запах изо рта это была ужасная беда и сделать с ним у Анны-Марии ничего не получалось, ей ведь всё-таки было не 22 . У самого короля Людовика 14-го, её кузена, к сорока годам во рту осталось всего 2 зуба и запашок из королевского рта на лету повергал наземь чувствительных к обонянию насекомых. Но королю не надо было добиваться внимания де Лозена, а истекающей соками любви Анне это было нужно больше чем глоток холодной воды в жаркое лето. И выход она, конечно же, нашла.
В это время известные дамские соблазнители — итальянские аптекари продавали сладкие леденцы всяких разных сортов, цветов и ароматов, но все они были достаточно крупные и дамы, обычно посасывали эти милые вещицы в чисто женской компании. Делать это при мужчинах считалось неприличным. Анна же была вовсе не прочь проделывать это соблазняя кавалера де Лозена, но боялась, что он сочтёт это вульгарным и решила вопрос по своему. Вызвала одного из аптекарей и приказала ему сделать те же леденцы, но маленькие, чтобы
когда она держала их во рту, ничего не было заметно. Аптекарь выполнил заказ и герцогиня получила его в жестяной коробочке на которой было написано “Леденцы мадам де Монпансье”. Вот этим то нехитрым оружием она и сломала последнюю преграду отделяющую её от куртуазнейшего де Лозена. В первый же вечер новый цезарь перешёл свой Рубикон и она заполучила его себе в альковные тенета. Дальше — проще. Сначала она подарила ему крупнейшее во Франции пэрство дэ Ю. Потом своё родовое — де Монпансье. Потом ещё одно герцогство, затем ещё одно и ещё. Анна де Бурбон, двоюродная сестра короля от этого не обеднела — богатства её были бессчётны.
А потом, со свойственной ей решительностью, герцогиня вопросила благородного графа: “Смею ли я надеяться, что благородный граф не откажет мне в некоей малости….” — тут она запнулась и покраснела.
“Какой малости?”- непонимающе поднял вверх брови де Лозен.
“Не сочтёте ли Вы возможным стать моим супругом” произнеся эту фразу бедная Анна, почувствовала что опасно близка к обмороку. Она поискала на поясе уксусницу, но не решилась воспользоваться её в присутствии кумира своего сердца.
“М?” — де Лозен задумался и немного покачал головой, чуть склонив её набок, — не знаю что Вам и сказать моя госпожа”.
Он задумчиво смотрел ей прямо в глаза и чуть-чуть покачивался на каблуках. У Анны опасно стали двоиться в глазах предметы, холодная струйка пота потекла по спине.
“Вы знаете, — наконец прервал он подзатянувшееся молчание. Анна замерла, беззащитно глядя в эти безжалостные зелёные глаза. “Я должен подумать, — он снял шляпу, сделал ею почтительное “ Au revoir”, повернулся и вышел вон. Анна мягко сползла в спасительный обморок: “Господи, какое счастье — он НЕ ОТКАЗАЛ!”
Три дня её сердце билось в смятении, кавалер куда-то отбыл по приказу короля, но ещё через день она получила послание, столь восхитительно пахнущее его духами. В послании краткое и внятно было сказано, что рассмотрев глубины своего сердца граф понял что там есть место для столь достойной дамы и он готов стать её супругом. Прочитав эти строки Анна снова лишилась чувств — её мечты сбывались!
Не теряя времени даром, герцогиня де Монпансье отправилась на приём к кузену, ибо была она голубых королевских кровей и выйти замуж без разрешения монарха никак не могла. Выслушав её, Людовик не то чтобы заупрямился, но дал понять сестре, что надобно помнить и о приличиях. Ведь брак его двоюродной сестры и некоего, пусть и предельно галантного, но всего лишь гасконского дворянина был явным мезальянсом. Он, конечно, понимал, что выйти замуж у Анны шансов нет никаких, но всё-таки это её предполагаемое матримониальное безумие могло сильно повредить и Его королевской репутации. Сёстры короля должны были выходить замуж за королей! К тому же де Лозен был из протестантской семьи и это тоже не способствовало заключению брака с католической девицей. Но Анна был настойчива, она даже пригрозила, что уедет в Испанию и примет там испанское подданство, создав тем самым повод для очередной испано-французской войны!
Людовик понимал, что она этого не сделает, но всё-же … Немного поразмыслив, добрый 
король оттаял и дал таки своё всемилостивейшее разрешение на предполагавшийся брак. Не подумайте, что он пожалел свою сестру, вовсе нет! Даже наоборот. Он знал репутацию де Лозена, который являлся чистым душкой, когда хотел очаровать ту или иную
beauté charmante
, но как только сей авантажный мсье достигал желаемого, то превращался в строгого и ревнивого тирана и деспота. Правда, многим женщинам это нравилось, но уж Людовик-то точно знал, что Анне это будет не по нутру. А так как двадцать лет назад сестра провинилась перед ним, участвуя во Фронде, король сказал сам себе следующее: “Ну что ж, это конечно, мезальянс, но пусть она тоже хлебнёт из чаши грусти и печали, пусть вспомнит те гадости, которые она некогда делала для меня!”
Услышав о согласии на брак, Анна осчастливленная убежала, а король отправился в покои 
своей непревзойдённой фаворитки, герцогини де Монтеспан. И там, не чувствуя беды, пересказал случившееся оной. Какая буря грянула в ответ на его сообщение! “Да, как же ВЫ, мой добрый Людовик, позволили так унизить Себя и свой Дом! Какая там жалость к родной сестре, когда это рушит сами устои французской монархии! Что скажут в Испании, с которой Франция связана семейными узами?! Ведь это же умаление и их достоинства! И т.д. и т.п.”
По окончанию разговора Людовик вызвал кузину и сказал, что в сложившихся обстоятельствах он вынужден забрать назад своё разрешение. Замершая соляным столбом Анна даже не нашлась что сказать. До неё всё никак не мог дойти смысл сказанного. Когда же он до неё дошёл — соляной столп рассыпался. Герцогиня де Монпансье упала на пол и стала, истошно визжа, кататься по полу. Слов у неё не было, а из горла доносились только нечленораздельные звуки и злобные ругательства. По настоянию Людовика её насильно выволокли из королевских покоев.
И если коварно обманутая demoiselle не нашла нужных слов, то кавалер де Лозен, уже примеривший на себе титул члена королевской семьи, показал себя на высоте события. Узнав, откуда дует сей злоехидный ветер, он явился в покои своей бывшей любовницы (но теперь официальной любовницы короля) Француазы де Монтеспан и обрушил на её голову такие слова и эпитеты, которых многоопытная герцогиня даже и не слышала. Рассказывают, что из приличных там были только “продажная б…!” , “совсем ох…. сука!” и “ бессовестная скотина!”. Войдя в раж, граф даже принялся лупить её, лежавшую в кровати, по щекам, потом увлёкся и стал таскать за волосы. В обычное время, в альковных утехах ей, наверное, это даже бы понравились. Такие эмоции! Такая искренняя страсть! Но сейчас она была королевская фаворитка, поэтому не могла позволить себе увлечься эмоциями. И когда возмущённо стучащий сапогами де Лозен ушёл, она подготовила слёзный поток и принялась ждать короля и когда тот пришёл … . Вот так наш де Лозен в 1673 году поехал в чужедальний Пиньероль по прямому королевскому указанию.
Кстати, Анна, герцогиня де Монпансье ждала своего избранника из Пиньероля все десять лет! Ей было категорически запрещено навещать его в узилище, но уж подарочков она ему напосылала в избытке. А когда в результате “Дела об отравлениях” состоялось падение официальной фаворитки мадам де Монтеспан, Анна-Мария выменяла своего любовника у короля на крупное земельное владение. И пятидесятилетние голубки воссоединились на брачном насесте!
Ну, а теперь, как положено, плохой конец. Ничто не разочаровывает нас так, как волшебство нашей собственной очарованности. Союза Анны-Марии-Луизы, герцогини де Монпансье и Антуана-Номпара, графа де Лозена не хватило даже на два года. Анна хотела сделать из мужчины своей мечты
mari exemplaire (образцового супруга), но ничуть не преуспела в своём желании. Де Лозен оставался де Лозеном и никем другим он стать бы и не смог. Людовик
правильно предупреждал об этом сестру и теперь наслаждался своей маленькой местью.
Супруги разошлись. Анна продолжая услаждать себя леденцами, получившими её имя и уехала в один из своих замков, а мятежный де Лозен отправился в Англию. Больше они не встречались.
Окончание. В апреле 1693 года монашки ордена урсулинок несли на захоронение в фамильный склеп Бурбонов сердце недавно представившейся Господу Богу Анны-Марии, герцогини де Монпансье, запечатанное в поминальном сосуде. Принесли в склеп, поставили сосуд перед изображением Девы Марии и запели поминальную молитву. И вот когда божьи невесты допели до “Поспешите, Святые Божии, выйдите навстречу, Ангелы Господни, приимите душу её… ” сосуд неожиданно, со страшным грохотом взорвался! Монашки позорно бежали, истошно голося.
Так закончила свой путь создательница конфеток-монпансье Анна-Мария Орлеанская (в девичестве — де Бурбон).
Эту статью я специально решил посвятить личности Отто Варбурга (Уорбурга в английском произношении), поскольку его исследования позволили сформулировать основную причину возникновения любых раковых опухолей.
Иначе говоря, имя – Отто Варбург – должны знать все, кто уважает науку, ценит свое здоровье и, в частности, интересуется причиной возникновения раковых опухолей.
Несколько слов о биографии этого выдающегося человека
— Немецкий биохимик, доктор и физиолог.
— Один из выдающихся учёных двадцатого века в области цитологии
. Цитология изучает строение клеток, а также процессы их функционирования, размножения, старения, перерождения и т. п.
— Лауреат Нобелевской премии 1931 года.
— Член Лондонского королевского общества.
Некоторые факты из биографии
Родился 8 октября 1883 года в немецком городе Фрайбурге у Эмиля и Элизабет (Гертнер) Варбургов. У него было три сестры.
Отец Отто, был профессором физики и талантливым музыкантом, его предками были учителя, ученые, бизнесмены, артисты, банкиры и филантропы. Предки матери Варбурга были администраторами, судьями и военными. В доме Варбургов часто бывали музыканты, артисты и коллеги отца, в том числе физики Макс Планк, и Альберт Эйнштейн.
Начальное образование Варбург получил в гимназии Фридриха Вердера.
В 1901 году Варбург поступает в Фрейбургский университет, на отделение химии, где учится химии у выдающегося учёного Эрнста Фишера. В 1906 году Варбург защищает докторскую диссертацию по химии.
Далее Отто Варбург продолжил свое образование в Гейдельбергском универитете у Людольфа фон Крэля и в 1911 году заслужил степень Доктора медицины.
Между 1908 и 1914 годами работал в Международном центре биологических исследований: морской биологической станции Неаполя (Stazione Zoologica).
Когда началась первая мировая война, Варбург записался добровольцем в армию и непродолжительное время прослужил в чине офицера, в кавалерии вплоть до своего ранения. За заслуги во время Первой мировой войны Варбург награжден Железным крестом.
С 1915 года Варбург получает должность профессора физиологии Берлинского университета.
В 1931 возглавил Институт физиологии клетки в Берлине.
Варбург увлекался историей и литературой. Помимо своей работы, он получал большое удовольствие от музыки, особенно любил произведения Бетховена и Шопена.
Научная работа
На протяжении пятидесяти лет своей научной деятельности Варбург вел исследования в трех направлениях:
— изучение фотосинтеза;
— изучение рака;
— изучение ферментов клеточных окислительных реакций.
Варбург изучал процессы обмены веществ в клетках опухолей
, процессы фотосинтеза и химии брожения.
Кроме того исследования Варбурга были посвящены процессам клеточного дыхания, ферментам, окислительно-восстановительным реакциям в живой клетке.
Нобелевская премия
За открытие природы и функций «дыхательных ферментов» Варбург был удостоен Нобелевской премии в области физиологии и медицины в 1931 году.
Раковая гипотеза
Вот что Варбург говорил о причине возникновения раковых опухолей: «Рак
, в отличие от других заболеваний, имеет бесчисленное множество вторичных причин возникновения. Но даже для рака, есть всего одна основная причина
. Грубо говоря, основная причина рака - это замена дыхания с использованием кислорода в теле нормальной клетки на другой тип энергетики – ферментацию глюкозы
».
За работу по метаболизму опухолевых клеток Нобелевский комитет в 1926 году рассматривал вопрос о присуждении ему Нобелевской премии по физиологии и медицине, но в тот год решено было присудить ее датскому врачу и исследователю Йоханнесу Фибигеру.
Таким образом:
Основной причиной возникновения раковых опухолей является кислородное голодание (гипоксия) клеток (гипоксия на клеточном уровне)!
Почему возникает кислородное голодание и перерождение клеток?
Каждая из триллионов клеток нашего организма получает кислород и питание из окружающей ее межклеточной жидкости.
А межклеточная жидкость состоит из тех веществ, которые организм получает из пищи, в процессе пищеварения и усвоения потребляемых продуктов питания.
Кроме того немаловажное значение имеет кислотно-щелочной баланс межклеточной жидкости, который в норме должен иметь слабощелочную реакцию и соответственно показатель pH = около 7,1 – 7,43. По крайней мере, эти значения pH строго-настрого поддерживаются организмом для крови.
Когда межклеточная жидкость закисляется (pH меньше 7) и засоряется токсинами из денатурированной пищи
, которую мы употребляем, клетка начинает постоянно голодать, то есть недополучать питательных веществ и кислорода! И что же ей остается, ведь ей нужно как-то выживать…
…И тогда она начинает мутировать (перерождаться) для того чтобы приспособиться питаться токсинами и кислотами!…
…Так зарождается процесс возникновения раковых опухолей и происходит их дальнейшее развитие…